— Прости, но я не хочу на тебе жениться. Не потому что ты ненормальная, — добавляет он, — но я предпочитаю ванильное мороженое.

Все разходятся, а мы так и остаемся там, словно Три Грации, нарисованные воскресным мазилой. Тентен жмется к моим ногам.

Ну вот, круг замкнулся. Я действительно пережила приключения, придуманные моим автором. Я стала персонажем романа. Может быть, из-за этого я чувствую себя совсем другой. Не такой, как все. Как вы. Вы, способные ходить, танцевать, петь, кричать, гасить свет и откладывать книгу. Вы, подвижные актеры движущегося мира.

Может быть, мое состояние, в котором объединились неподвижность смерти и скорость живой мысли, превращает меня в некий переход, некое послание, некий мостик между реальным и воображаемым. В экран, на который проецируются ваши галлюцинации (Элиз, «Философские мысли», том 28).

Может быть, вся наша жизнь состоит в том, что мы хороним своих мертвецов? Неустанно пытаемся обмануть собственные страхи и собственные горести.

В хрустальном воздухе Альп звонко поет горн. Поднимается флаг, звенят сабли, и, наконец, остается только одна, самая чистая нота, она отрывается, словно мыльный пузырек, и уплывает в бесконечный эфир в поисках будущего.