Дабы поразить воображение провинциалок, столичные парни арендовали катер, что по московским меркам оказалось вполне доступно, и пригласили дам на пикник с ночевкой в место живописное и безлюдное на острове Ольхон, как им обещал капитан.

Все четверо молодых людей прибыли на пристань в назначенное время, но, как это принято на Руси, что-то там у кэпа не срослось, и топливные баки катера оказались пусты. Какой-то его приятель должен был подвезти горючее, но, по той же русской традиции, запаздывал.

— Как вы тут зимой живете, капитан, на Малом Море? — спросила брюнетка, особого любопытства не испытывавшая, просто чтобы убить время. — Туристов нет, значит, и работы нет.

— Это так, турбазы пустые стоят, только я не здесь, а на островном берегу живу, в Хужире. Деревня большая, всегда хоть какая-то работенка отыщется. Года два назад, скажем, французы здесь кино снимали, так я декорации строил.

— Что за фильм? — заинтересовался москвич. — Документальный, экологический, наверно?

— Художественный, полнометражный, из русской истории начала девятнадцатого века, — уточнил капитан. — Вы не слышали разве? Хорошо, расплатиться с нами успели… Продюсера, француженку, зарезали, в больнице, говорят, померла, бедная, а режиссер с оператором-немцем вместе с микроавтобусом под лед байкальский ушли… царствие им небесное…

Капитан, перекрестившись, продолжил:

— И это не все беды. Стали они на Ольхоне, еще покуда живые были, постановочную сцену казни колдуна снимать…

— Что за казнь? — заинтересовался питерец.

— Могилу роют, узкую и глубокую, и колдуна туда живьем суют вниз головой, потом, понятно, закапывают, а сверху в холмик могильный осиновый кол втыкают, чтобы, значит, дух колдуна после смерти не выбрался да не отомстил… Так буряты лет сто еще назад практиковали.

— Дикий народ, — резюмировал москвич.

— Варвары, — согласился питерец.

— Так вот, — продолжил капитан, — пожелали европейцы такую казнь снять. С актером из иркутского ТЮЗа, бурятом по национальности, за штуку баксов договорились. Дыхательный аппарат от акваланга на турбазе взяли, проверили его сто раз… Снимают, значит, как его, жадного бурята, в яму зарыли, а откопали — все…

Замолчавший капитан достал беломорину, постучал папиросой о пачку, смяв бумажный мундштук, засунул в рот и прикурил.

— В каком смысле «все»? — спросила блондинка.

— В смысле — кранты. Бурят оказался хорошим актером. — Капитан рассмеялся невесело. — По словам одного нашего нобелевского лауреата, «не читки требует с актера, а полной гибели всерьез…».

«Александр Исаевич Солженицын!» — подумала блондинка.