Она напряженно слушала и надеялась, что вот-вот раздадутся звуки, которые обратят в реальность те образы, которые нарисовало ее воображение.

Тишина вокруг по-прежнему была абсолютной.

Дженнифер слышала только собственное дыхание — учащенное, хриплое.

Она не забыла, что похитители приказали ей сидеть тихо и ни в коем случае не обнаруживать себя. Помнила она и о том, что эти люди способны на все или почти на все. Они устанавливали здесь правила, нарушать которые было нельзя.

И все же то, что происходило сейчас, было для Дженнифер шансом на спасение — возможно, последним, единственным шансом. Девушка терялась в догадках, не зная, как этот шанс использовать.

Каждая секунда тишины болезненно колола ее, словно острым ножом. Пленницу вновь начала бить дрожь, и она чувствовала, что больше не в силах сдерживать себя. Состояние, в которое ее привело напряженное ожидание последних минут, чем-то напомнило ей то чувство, которое она испытывала на американских горках в момент, когда вагончик, зависнув на мгновение на очередной вершине, с грохотом устремлялся вниз, следуя прихотливым изгибам рельсов.

Дженнифер продолжала ждать, и это ожидание было для нее настоящим мучением.

Казалось, до свободы рукой подать. И в то же время… Девушка наклоняла голову то к одному плечу, то к другому, пытаясь услышать хоть что-нибудь и по звуку понять, что происходит за дверью и что ей следует теперь делать. Эта убийственная тишина становилась невыносимой. Тем не менее Дженнифер продолжала ждать и надеяться.

Затем она вдруг с ужасом осознала, что ожидание затягивается. «Ну почему же так долго? Медвежонок, скажи, почему их все нет?» — думала она.

Готовность ждать сменилась в девушке непреодолимым желанием действовать. Она судорожно пыталась придумать, что можно сделать, чтобы приблизить свое освобождение. Может быть, нужно кричать во весь голос: «Сюда, я здесь!» Может быть, нужно греметь цепями, топать ногами? Попытаться перевернуть кровать или пнуть туалет? Пусть там, наверху, услышат, что в подвале кто-то есть, пусть заинтересуются тем, что здесь происходит, и спустятся наконец вниз.

«Сделай что-нибудь, сделай хотя бы что-нибудь. Иначе они уйдут, так и не обнаружив тебя!»

В эмоциональном порыве Дженнифер уже открыла рот, чтобы закричать во весь голос, но почему-то из ее больного горла не вырвалось ни звука. Она вроде бы понимала, что нужно кричать, шуметь, пытаться как-то обратить на себя внимание, но при всем этом оставалась сидеть неподвижно и безмолвно.

Она еще раз попыталась заставить себя крикнуть, но вновь не смогла этого сделать.