Из дома не доносилось ни звука. Во дворе не было ни души.

Ничто вообще не указывало на то, что внутри здания кто-то есть.

Если бы не старый пикап, припаркованный у парадного входа, Адриан Томас вполне мог подумать, что в доме пусто.

«Дверь, — подумал он, — наверняка заперта, причем не только на замки, но и на засов». Можно было, конечно, попытаться проломить ее рукояткой пистолета, но лишний шум выдал бы нежданного гостя и положил бы начало лобовой фронтальной атаке, которая, по мнению опытного в военных делах Брайана, скорее всего, была бы обречена на провал. Сама мысль о возможности неудачи в этом предприятии вселила в Адриана ужас. Он боялся опять не справиться с задачей, подкинутой ему жизнью. Он уже потерпел страшные неудачи, когда не сумел предотвратить уход из жизни самых близких ему людей, и не хотел вновь совершить ту же ошибку.

Профессор продолжал рассматривать здание и вдруг увидел то, что ему было нужно: к кухонной двери вела небольшая лесенка с прогнившими ступенями и покосившимися перилами. И за этой шаткой деревянной конструкцией Адриан не сразу разглядел маленькое грязное окошко, находившееся практически на одном уровне с землей.

Такое же окошко, которое при необходимости можно было использовать в качестве потайного входа в здание, было и в его собственном доме. Этот маленький прямоугольник стекла был оставлен в стене для того, чтобы в подвальное помещение попадало некоторое количество дневного света.

Адриан рассуждал так: «Если мужчина и женщина, похитившие Дженнифер, похожи на большинство нормальных людей, то они, конечно, не забудут запереть обе двери в дом и закрыть на щеколды как минимум все окна на первом этаже. Другое дело — подвальное окно: про него все всегда забывают. По крайней мере, я ни разу не закрыл его без постороннего напоминания. Да что я — Касси и та забывала его запирать. Если оно действительно открыто, то я смогу тихо проникнуть в дом».

Чтобы добраться до подвального окна, нужно было пересечь двор. Адриан приготовился совершить этот спринтерский рывок.

«А что, если там сигнализация?» — мелькнуло у него в голове.

«Нет, не может быть. Если сигнализация когда-то и была в этой развалюхе, то подключать ее заново никто бы не стал», — попытался он себя успокоить.

«Бежать придется быстро, изо всех сил, — напомнил себе Адриан. — Затем нужно будет лечь у самой стены на землю и попытаться как можно тише открыть оконную раму».

Этот план не блистал глубиной проработки. Кроме того, если бы он вдруг не сработал, Адриан не знал бы, что делать: ни альтернативу, ни пути отхода он не продумал. Успокаивал он себя тем, что за долгие годы академических исследований отучил себя от попыток предсказать заранее результаты эксперимента. На своих лекциях он бессчетное число раз предупреждал студентов и аспирантов: «Никогда не следует пытаться предугадать результаты проводимого исследования. Как только вы заранее выстроите у себя в голове возможную и устраивающую вас картину, вы лишите себя возможности непредвзято наблюдать за ходом опыта и не сможете объективно отреагировать, если что-то пойдет не так, как вы предполагали».