На поверхности лопнуло несколько воздушных пузырьков, затем все вновь застыло в неподвижности.

ПМ без энтузиазма собирался разуться, чтобы по крайней мере сохранить последнюю пару сносных мокасин, когда на верху утеса заметил мужской силуэт.

Выглянула луна, и он узнал фигуру Лукаса: последний круто развернулся и направился к монастырю с поспешностью, удивившей ПМ.

Растворившись в тени одной из аркад галереи, окружавшей хоры, Райан настороженно следил за двумя жандармами, дежурившими на монастырском дворе, и прикидывал, как бы незамеченным проскочить мимо них в часовню, когда появился двойник Лукаса Ферсена.

Отцу Мари не было необходимости слышать, что он им говорил, чтобы понять, что липовый майор еще раз воспользовался должностью и званием, чтобы снять их с поста.

Оба жандарма отбыли, не задавая лишних вопросов. Райан видел, как самозванец подождал, пока за ними закроются тяжелые ворота, а затем пошел к часовне, и понял, что та приведет его прямо ко входу в крипт.

Отец Мари, в свою очередь, пересек освободившийся квадратный двор и проник в церковь как раз в момент, когда близнец Лукаса начал спускаться по лестнице.

Убежденный, что он один, последний не пытался соблюдать осторожность, и эхо удаляющихся шагов привело Райана к подземелью.

Возникшая вибрация, сопровождаемая глухим скрежетом, заставила его ускорить шаг, и по оставшимся ступеням он скатился почти бегом.

Слишком поздно!

Оба прохода заканчивали закрываться, и кулак Райана яростно опустился на стену, принявшую свой первоначальный вид.

Град ругательств странно прозвучал в этом месте, освященном вечной тишиной.

А в водной тиши Кристиан с плывущей рядом Мари, работая ластами, проникал в бывшую церковь шахтерского поселка. Они направились прямо к долмену, служившему алтарем, и принялись изучать грунт вокруг него.

Но водоросли, выросшие из щелей между плит, и ил, покрывавший древний неф, сводили на нет все их усилия.

К тому же им было неизвестно, где находится перекрестье четырех стихий.

Мари направила фонарь на полуобвалившиеся каменные стены, обшарила их лучом, затем перешла к опорам хоров.

Их было четыре, как и стихий креста.

Она поняла, что интуиция не подвела ее, когда заметила фреску.