Я услышала глухой лай Бойда.

— Когда умер Энох, Бог коснулся моего сердца. Не судите и не судимы будете; простите и прощены вы будете.

Она глубоко вздохнула.

— Мать Эли умерла 6 лет назад. У него никого не было, вот я его и взяла к себе.

Она опустила глаза, потом снова посмотрела на меня.

— Враг человека — его семья. Эли ненавидит меня. Ему приносит удовольствие мучить меня. Он знает как я горжусь этим домом, и он знает что вы мне нравитесь. Он хотел мне сделать больно.

— Может ему просто не хватает внимания.

Хотя, глядя на того парня… подумала я, но ничего не сказала.

— Возможно.

— Я уверена со временем он поймет. Не беспокойтесь о вещах, ничего не пропало. — Я сменила тему. — Кто-то еще есть в гостинице?

Она отрицательно помахала головой.

— Думаю, мистер Макмахон уехал в Шарлотту. Мистера Райана не видела весь день. А остальные выехали.

Я опять расслышала лай Бойда.

— Бойд сегодня сильно шумел?

— Да, сегодня он плохо себя вел. Его следует выгулять. — Она отряхнула свою юбку. — Я иду в церковь. Вам принести обед сейчас?

— Да, пожалуйста.

Жареная свинина с картофельным пудингом произвели на меня успокаивающий эффект. Пока я ела, паника, что гнала меня сквозь сумерки, сменилась острым чувством одиночества.

Я вспомнила женский голос по телефону Пита и удивилась, почему меня это так задело? Я знаю как сонливо звучит голос сразу после секса, ну так и что? Мы с Питом уже не дети. Я ушла от него. У него есть полное право видеться с кем он пожелает.

Не судите, да не судимы будете.

Я подумала о Райане. Я знала что он мерзавец, но он обаятельный мерзавец, хотя без его курения я бы обошлась. Он умный и веселый. Он ошеломляюще красив, и совсем не знает о том, как он действует на женщин. И он заботится о людях. О многих людях. Например, о Даниэль.