— Мы расставили сети почти на всех членов группы кроме одного. Мы потихоньку собираем пазлы по кусочкам в единую картинку, но дело движется очень медленно. Не говоря уже о том, что с нами не стремятся беседовать по душам, тому же они все имеют крутых адвокатов. Каждому из этих шестерых предъявят кучу обвинений в убийстве, но непонятно что делать с остальными. Мидкифф сдал только верхушку, их обвиняют в убийстве и каннибализме.

— Мидкифу это зачтут?

Он кивнул.

— Большинство информации мы получили от него.

— Это он прислал факс с кодовыми именами?

— Да. Всех кого вспомнил. Он покинул группу в начале семидесятых, клянется что не участвовал в убийствах. Не знал про Стовера. Говорит, что на прошлой неделе уже не мог оставаться наедине сам с собой и дошел до предела.

Макмахон стал вытаскивать бумаги из папки и складывать в коробку.

— И за тебя он боялся.

— За меня?

— За тебя, дорогая.

Мне понадобилось время чтобы переварить это.

— Где он сейчас?

— Судья решил что ему ничего не угрожает и он на свободе. Живет в съемном доме в Чероки.

— А зачем Паркер Дэвенпорт звонил Мидкифу перед смертью?

— Чтобы предупредить что скоро все выплывет наружу. Как оказалось эти двое остались друзьями после того как Мидкиф покинул группу. По большому счету именно из-за вице-губернатора они Мидкифа не трогали все эти годы. Дэвенпорт убедил всех что Мидкиф не представляет угрозы, а Мидкиф в свою очередь держал рот на замке.

— До сих пор.

— До сих пор.

— Что он вам рассказал?

— В группе всегда было только 18 членов, из них шестеро удачливых мальчиков составляли правящий круг. Очень эксклюзивный. Только в случае смерти одного из них они производили замену на другого из остальных членов группы. На инициацию все одевали черные галстуки, красные рясы с капюшонами, а десерт обеспечивал инициируемый.

— Человеческую плоть.