В комнате внезапно стало очень холодно. Мозг Фредрики интенсивно пытался усвоить картину, нарисованную Юханной. Уж не поэтому ли в расследовании фигурирует полицейский Вигго Тувессон?

— Я пыталась, бесчисленное количество раз, объяснить отцу, что Каролина ничуть не лучше меня. Что она даже хуже, потому что лжет и предает. Но он никогда не слушал меня. Как обычно.

Юханна выглядела решительно. Фредрика хотела даже спросить, отчего она не заплачет, но промолчала. Может, скорбь для нее дело слишком личное.

— А ваша мать? — спросил Алекс.

Фредрика навострила уши.

— Она держалась где-то посередине, — ушла Юханна от вопроса.

— Посередине чего?

— Между мной и отцом.

— Вы имеете в виду ее взгляды?

— Да.

— А почему Каролина так не любила иммигрантов? — вставила Фредрика и сразу же поправилась: — Почему Каролина не любит иммигрантов?

И отчетливо увидела реакцию Юханны на эту поправку — намек на то, с чем полиция уже выступила в СМИ, а именно — что теперь уже точно известно: Каролина Альбин жива.

Сначала девушка потеряла дар речи, но, собравшись, со всей силой обрушилась на Алекса и Фредрику:

— Потому что ее изнасиловал один из беженцев, которых отец прятал в подвале дома на Экерё.

— Изнасиловал? — повторил Алекс недоверчиво. — У нас не зарегистрировано заявления об этом изнасиловании.

Юханна покачала головой:

— Никто заявления и не делал. Это было невозможно — так считали отец и мать. В таком случае вся их деятельность получила бы огласку.

— Так как же они поступили? — осторожно спросила Фредрика, не понимая толком, хочется ей это узнать или нет.

— Они повели себя, как вели себя во всех остальных случаях, — мрачно произнесла Юханна. — Все осталось в семье. И после отец ликвидировал свое предприятие со скоростью света, я бы сказала.