Орсон положил голову мне на колени, словно полагая, что, погладив его по голове и почесав между ушами, я немного успокоюсь. Так и случилось. Это всегда срабатывает. Хорошая собака является гораздо лучшим лекарством от стресса и печали, нежели валиум.

– Ты делаешь вид, что тебе не страшно, но тебе страшно, – констатировал Бобби.

– Боб Фрейд, незаконный внук Зигмунда.

– Ложитесь на кушетку, пациент.

Гладя шерсть Орсона в попытке успокоить свои нервы, я вздохнул и сказал:

– В общем, насколько я понял, все сводится к тому, что моя мама уничтожила мир.

– Звучит впечатляюще.

– Правда?

– Этими своими научными штучками?

– Генетика.

– Помнишь, я говорил тебе об опасности стремления оставить след на земле?

– Мне кажется, в данном случае все обстояло гораздо хуже. Я думаю, поначалу она всего лишь пыталась найти способ помочь мне.

– Ага, устроив конец мира?

– Того мира, каким мы его знаем, – проговорил я, припомнив слова Рузвельта Фроста.

– Как-то раз мамуля, повязав платок, испекла сынуле с ядом пирожок.

Мне не удалось удержаться от смеха.

– Ну что бы я без тебя делал, братишка!

– Я лишь один раз сделал для тебя стоящую вещь.

– Какую именно?

– Научил тебя видеть перспективу.