А пока Розалина спит в большой спальне, принадлежавшей когда-то ее сыну. Он ни разу не пользовался ею с тех пор, как шестнадцать лет назад здесь умерла его жена Кармелита, подарив жизнь их сыну Тоби.

В дальнем конце просторного заднего двора стоит сарай с двускатной крышей, крытой так же, как кровля дома, дранкой. Окошки его закрыты белыми ставнями. Поскольку участок расположен в самой южной оконечности города и примыкает к привольным холмам, здесь – раздолье для любителей верховой езды. Относившийся к ним прежний хозяин дома держал в этом сарае лошадей, теперь же в нем расположена студия, в которой Тоби выдувает из стекла свою жизнь.

Сквозь густой туман я увидел, что окна в сарае освещены. Ничего удивительного. Тоби часто встает задолго до рассвета и приходит в свою студию, чтобы поработать.

Прислонив велосипед к стене сарая, я подошел к одному из окон. Орсон рядом со мной поднялся на задние лапы, поставил передние на окно и тоже заглянул внутрь.

Когда у меня появляется желание посмотреть, как творит Тоби, я никогда не захожу внутрь, поскольку флуоресцентные лампы, горящие под потолком, слишком ярки для моих глаз. Кроме того, боросиликатное стекло, из которого выдуваются различные изделия, обрабатывается при температуре свыше двух тысяч градусов по Фаренгейту и светится так ослепительно, что может причинить вред даже глазам нормального человека, не то что моим. Когда Тоби заканчивает работу, он выключает горелку, и тогда мы можем немного поговорить.

Сейчас Тоби сидел на высокой табуретке за своим рабочим столом, напротив многоструйной фишеровской горелки. Глаза его были закрыты специальными очками с черными стеклами. Он только что закончил выдувать вазу в форме груши с изящным тонким горлышком. Она была такой горячей, что светилась красно-золотым светом. Теперь Тоби остужал ее.

Если изделие вынуть из огня и оставить без присмотра, оно станет остывать чересчур быстро и лопнет. Для того чтобы этого не случилось, его необходимо остужать постепенно и в несколько приемов.

В горелку на рабочем столе из стоявшего поодаль баллона под большим давлением поступала смесь природного газа и чистого кислорода. Начиная остужать изделие, Тоби первым делом выключал кислород, отчего температура пламени становилась гораздо ниже, давая тем самым время для того, чтобы укрепились молекулярные связи стекла.

Ремесло стеклодува чревато многими опасностями, поэтому кое-кто в Мунлайт-Бей осуждал Мануэля и считал безответственным то, что он позволяет своему сыну, пораженному болезнью Дауна, заниматься этим сложным, требующим большого мастерства и осторожности делом. Каркая, словно вороны, они предрекали мальчику непоправимые увечья и, возможно, затаив дыхание ждали, когда это случится.