– Вы как чувствуете, Федор Филиппович. Я это сделал как раз перед поездкой к вам. Очередная рана зажила на моем теле. Живучий я, как пес, – кашлянул Сиверов. – Если бы еще в душе так заживали раны… Но нет, не наложишь там швов, вот в чем проблема.

– Да, Глеб, отлично тебя понимаю, – тихо произнес генерал. – То, что ты уничтожил Доку Акирова, никто не забыл.

– И то хорошо, Федор Филиппович. Хотя в деле с Акировым я, как говорят сейчас, был мотивирован по максимуму. Стоило мне подумать только о двух чеченских войнах и о погибших там ребятах…

– Никто не узнает, что мы благодаря твоему профессионализму и мужеству предотвратили для России третью чеченскую кампанию. Но такова наша работа – вершить очень важные дела тихо и без огласки, – заметил генерал.

– Это точно, на рок-звезд мы с вами непохожи, Федор Филиппович, – пошутил Глеб и добавил: – В газетах и журналах о нас не напишут и по телевизору не покажут.

Генерал кивнул, а затем спросил:

– Ты слышал о гибели в лощине Сатаны писателя Левитова?

– Наслышан. Говорил с полковником Веремеевым об этом.

– Надо поднажать, Глеб, в этом деле. Левитов – довольно известный человек в Москве, да и не только. В общем, сверху, – Потапчук поднял указательный палец вверх, – стали требовать, чтобы мы побыстрее разобрались с тем, что происходит в окрестностях Суздаля. Хотя до случая с писателем никто не торопил.

– Хорошо, Федор Филиппович.

– У Левитова было несколько хороших знакомых в правительстве. Он был публичным человеком, часто мелькал на телевидении, писал популярные книги… В общем, его смерть в лощине Сатаны получила огромный резонанс. Определенно, там творится что-то странное. Что скажешь? – генерал пристально посмотрел в глаза Сиверову.

– Мысли у меня есть, но пока я только пытаюсь соединить все воедино, чтобы увидеть картину целиком. Чувствую, что разгадка тайны лощины где-то рядом.

– Это хорошо. Такой ответ меня обнадеживает. Словом, ситуацию я тебе рассказал, а ты уж постарайся, Глеб.

– Безусловно, Федор Филиппович.

Допив чай, Сиверов поблагодарил хозяина.

– Пора ехать, – вставая из-за стола, сказал он.

– Пойдем провожу тебя до машины.

– Не стоит, Федор Филиппович, погода сегодня неважная.

– Ладно, ступай. Удачи тебе, Глеб.

– Спасибо.