— Подойди…

Он произнес это так, будто она всегда была рядом с ним.

Сириль сняла с шеи шарф и сделала несколько шагов в его сторону.

— Взгляни…

Сириль увидела старую вьетнамку с пергаментным лицом и проницательным взглядом.

— Она живет в Као Банг, выполняет всю черную работу и едва не падает с ног от усталости.

На губах Жюльена появилась легкая улыбка. Сириль исподтишка наблюдала за ним. Она видела перед собой совершенно спокойного человека. Он перенес снимок в ванночку с закрепителем.

Над их головами сохли около тридцати фотографий из северного Вьетнама. Буйвол с фантастическими рогами у подножия скалистой горы. Маленькая девочка с охапкой хвороста.

— Кажется, у тебя все в порядке, — сказала Сириль.

— Да, все хорошо.

— Никаких приступов после возвращения?

— Нет.

— Кошмары?

— Исчезли.

Сириль на мгновение закрыла глаза. Послышались грустные звуки скрипки, открывающие Mumuki, им вторило пианино. Она подумала, что они находились здесь, будто на исповеди, что полутень поможет им подыскать слова, чтобы выразить то, что они должны были произнести. Она не осмеливалась подойти. В горле у нее пересохло. Она чувствовала смущение из-за того, что Жюльен тоже соблюдал дистанцию, и это выводило ее из равновесия.

— Спасибо, что спас мне жизнь, — прошептала она.

Жюльен, помещая лист фотобумаги в увеличитель, искоса взглянул на нее.

— Давай не будем об этом. Это в прошлом.

— Если бы не ты… ну, ты знаешь…