Саймон сердито повернулся в своем кресле.

— Не вмешивайся в это дело!

— И не собираюсь. — Том прошелся по кабинету и встал за спинкой кресла Барни, положив руку на изголовье, словно желая подчеркнуть, на чьей он стороне. — Мартин слишком деликатен, чтобы высказать тебе все это напрямую, поэтому лучше я выскажусь вместо него. И банк, и «Стэндард чартеред» не хотят никогда иметь с тобой дело. И знаешь почему? Потому что они думают, что ты или безумец, или дурак, и никак не могут решить, кто же ты именно. — Саймон попытался заговорить, но отец продолжал: — У тебя около трех месяцев, не больше, чтобы придумать способ оттянуть платежи по долгу, который, даже по меркам Гонконга, просто астрономически велик. Если у тебя не выйдет, то двадцать акций учредителей перейдут к русским. К русским, Боже мой!.. И все мы знаем, что это значит.

— Брось ты! СКБ вполне законный сингапурский банк.

— Законный! Я бы предпочел, чтобы ты взял этот кредит хоть у самого черта! Наверное, ты скажешь сейчас: что было, то прошло и забылось, но ты ошибаешься. Ты узнаешь, насколько ты ошибаешься, когда попытаешься делать здесь свой бизнес и дальше. Если вообще ты когда-нибудь будешь им заниматься… В результате нападения террористов на твой опреснительный завод, он, похоже, вступит в строй не скоро, во всяком случае, не достаточно быстро, чтобы спасти тебя.

— В том, что кто-то подложил эти бомбы под мой завод, нет моей вины.

— Возможно. Я не могу высказать свои соображения по этому поводу, не будучи знаком подробно с условиями страхового договора. Насколько я знаю, страховые компании не особенно спешат выплачивать страховку. Что-то там насчет пневматического ружья, верно? Нелегальное хранение и применение огнестрельного оружия в нарушение условий контракта — неплохой повод не платить страховку, а?

Саймон ничего не ответил. Отец был прав на все сто. Страховые компании, не заявляя открыто, что не собираются платить, тянули со своими расследованиями гораздо дольше, чем обычно бывает в таких случаях и чем им требовалось на самом деле. И всему причиной это ружье охранника, насчет которого Саймон не давал никаких распоряжений. Конечно, если бы он знал о нем, он бы немедленно запретил это…

— Нынче ты утверждаешь, что Советский Коммунальный банк основывается на поддельных документах. Насколько я понимаю, ты уже видел сегодняшние газеты?

— Да.

— Тогда поправь меня, если я понял что-то не так. Первое: ты получил деньги; второе: ты «по ошибке» подписал фальшивые документы, чтобы потом не выплачивать долг; третье: весь Гонконг знает, что ты осмелился дать эти показания под присягой во время открытого слушания дела в суде. — Он сделал паузу, ожидая ответа. Когда его не последовало, он продолжил: — Так скажи мне, Саймон, скажи мне, кто именно после всего этого захочет иметь с тобой дело, а? Кто поспешит выстраиваться в очередь, чтобы иметь честь вести бизнес с председателем Совета директоров «Дьюкэнон Юнг»?