Он не ответил на вопрос.

Тереза вздохнула. Ей казалось, что между Костой и Эмили уже установились некие близкие отношения.

— В таком случае вот что я тебе скажу. Эмили Дикон кажется мне весьма умной и честной женщиной. Поэтому, принимая во внимание ситуацию, в которую она угодила, все это часть ее собственной проблемы. — Тереза на минуту умолкла, удивленная своей мыслью, родившейся сразу после этой фразы. — Рискованно быть честным человеком, работая в правоохранительных органах. Ты так не считаешь?

Коста понял, что она имеет в виду Перони.

— Нет, — ответил он убежденно. — Мы можем рассчитывать только на честность. И в этом смысле с Джанни все в порядке. Прошлой ночью он спас девочку.

— Я знаю. Он проявил настоящую храбрость. А что еще можно от него ожидать? Джанни говорил что-то о каком-то сообщении. Типа: время, время. Он его не понял.

— Тем не менее…

Тереза прервала его:

— Он ведет себя правильно, так как собирается удочерить курдянку. Я знаю, что у него на уме. Перони считает, что его кузина примет девочку в дом, где дядя Джанни будет регулярно навещать ее. Но… — Ей трудно было произнести эти слова. — Мы живем в суровом мире. Нельзя исправить его любовью, честностью и ловлей преступников.

Косте не нравилось то, что говорит Тереза. Такие поучения ему не раз приходилось слушать от Фальконе.

— Почему же нет, черт возьми?

— Потому что в итоге ты обязательно сломаешься. Такой настрой делает тебя слабым. Я уже вижу, как Джанни слабеет. Он испытывает чувство вины по отношению к семье. Он… слишком уязвим. В большей степени, чем ты полагаешь. Ему следует научиться прятать свою сентиментальность, иначе она погубит его. Я чувствую, потому что люблю этого человека.

По краске, внезапно прилившей к лицу Терезы, стало очевидно, что признание выскочило у нее совершенно случайно.

— Я имею в виду, — попыталась она исправить оплошность, — что он замечательный человек. Такой заботливый, наделенный чувством сострадания. Просто удивительно, почему он выбрал себе такую специальность. — Она нахмурилась. — Раньше я и о тебе думала нечто подобное. А теперь… Ты справишься.

— А Эмили Дикон? — спросил Коста. — Что ты о ней скажешь?

— Не знаю. Порой мне кажется, что она хотела бы бросить эту работу и заняться каким-то творчеством. Ты уже говорил с ней о живописи?

— Нет, — ответил слегка обиженный Коста.

— Ладно, все впереди. А я не закончила. По моему мнению, Эмили Дикон очень опечалена смертью отца. И ей хочется закончить это дело, восстановить справедливость, невзирая на тяжелые последствия. Ты понимаешь меня?