В трубке воцарилось молчание. Тут Лео вдруг осенило: у доктора Фольи все-таки есть какой-то секрет, который терзает его совесть.

— Было ведь там нечто, о чем я тогда так и не узнал, да? — спросил он.

Фолья вздохнул.

— О Господи! И почему такое никак не забывается?! Почему этот человек никак не успокоится? Оплакал бы сынишку и устроил себе новую жизнь… Или для разнообразия сунул бы дуло пистолета в рот…

— Расскажите мне, что вам известно. Пожалуйста.

Ни за что, ни при каком самом пылком воображении Лео не мог себе представить, что он после этого услышал.

— Я всерьез заинтересовался результатами посмертного вскрытия, — начал Фолья. — У меня были на то основания, вам и это следует знать.

— И что?

— Несомненно, Торкья в тот день занимался сексом. Вернее, с ним занимались сексом. Его поимели самым диким и грубым образом. У него там было полно ссадин и следы крови. Акт… дошел до кульминации. Возможно, это было изнасилование. Может, с садомазохистскими штучками. Я не специалист по этой части.

У Фальконе враз не стало в голове ни единой мысли. Не раздумывая полицейский пробормотал:

— Ребята спустились в катакомбы, чтобы совершить какой-то ритуал. У них с собой наркота имелась. Полагаю, вряд ли стоит чему-то удивляться.

И услышал в ответ долгий и протяжный, как стон, вздох Фольи.

— Это случилось не в катакомбах, Лео. Все вещдоки и улики были совершенно явные, свежие и неопровержимые. Секс имел место незадолго перед тем, как бедняга умер. В квестуре. В камере, где вы с Мессиной, а потом Джорджио Браманте его допрашивали.

У Фальконе все поплыло перед глазами, дыхание перехватило.

— И вы никому об этом не сказали? — недоверчиво спросил инспектор.

— Я попросил патанатома не указывать это в отчете. Он… пошел мне навстречу. Квестура и так сидела по уши в проблемах. Неужели вам хотелось иметь на руках еще один скандал? Кто бы это ни сделал — Браманте, Мессина… или вы… в любом случае это ударило бы по всем нам. Кроме того, как мы смогли бы это использовать? Торкья уже умер. Браманте сидел под замком. Он уже был у вас в руках.

— А мальчик! — воскликнул в ответ Фальконе, понимая, что кричит в трубку, но не мог остановиться. — Как насчет мальчика?! Если бы я об этом знал…

В то время как раз начинали использовать для поиска преступников анализ ДНК. И они могли бы, кроме всего прочего, навесить на Браманте еще и сексуальное насилие; несомненно, это изменило бы все существо дела.

— Что тогда? — резко спросил доктор. — Ну говорите же, Лео! Мне очень хотелось бы это услышать.

— Ну, тогда, возможно…