Барри был потрясен, как будто ему только что влепили пощечину.
— Джесс, я не испытываю к тебе чувства ненависти.
— Ах вот как? А что ты можешь сказать о небольшом письмеце, которое прислал мне? Ты это сделал в знак своей привязанности?
— Письмо? — спросила Морин. — Какое письмо?
Джесс прикусила язык, стараясь не выболтать что-либо еще. Но было слишком поздно. Слова уже автоматически слетали с ее губ.
— Твой муж прислал мне пропитанный мочой образчик своего уважения вместе с кусочками своих волос со срамного места.
— Что?! О чем ты говоришь?! — со всех сторон посыпались возбужденные вопросы.
— Ты что, окончательно спятила?! — взвизгнул Барри. — Что несешь, черт подери?!
Действительно, что она
— Ты утверждаешь, что не посылал этого письма?
— Я утверждаю, что не имею ни малейшего представления о том, что ты говоришь, черт подери!
— Ты опять сквернословишь, — заметила Джесс.
В ответ Барри пробормотал что-то неразборчивое.
— В прошлом месяце я получила по почте анонимное письмо, — объяснила Джесс. — В конверте находились обрезки волос со срамного места и листок, пропитанный мочой. Когда же я разговаривала с тобой по телефону несколькими днями позже, ты спросил меня, получила ли я твое письмо. Этого-то ты не отрицаешь?
— Конечно, я отрицаю, что посылал тебе такое письмо! Единственное, что я послал тебе по почте, — это краткую информацию об индивидуальных счетах выхода на пенсию.
Джесс смутно припомнила, что вскрыла конверт, увидела какую-то бумажку о сбережениях для выхода на пенсию и не раздумывая выкинула это письмо в мусорную корзинку. Господи, неужели по телефону в тот день он говорил об этом?
— Ты это мне прислал?
— Господи, я же бухгалтер, — сказал он ей. — Что же другое я могу послать тебе?
Джесс почувствовала, как вокруг нее завертелась комната. Что же с ней происходило? Как она могла обвинить собственного свояка в таком извращенном поступке? Даже если бы она верила в это, зачем ей было говорить об этом вслух? В его собственном доме? За его обеденным столом? Перед лицом всей семьи?