Ролли не сводил с меня глаз.

— Да, — подтвердил он, — так оно, в сущности, и было.

— И затем я, как последний идиот, сообщил тебе, что сказала мне Тесс. Когда мы с тобой обедали. О деньгах. О том, что она все еще хранит конверты и записку, ту самую, в которой ее предупреждали о молчании.

На этот раз Ролли нечего было сказать.

Я решил зайти с другой стороны.

— Как ты думаешь, мужчина, собравшийся убить двух человек, чтобы угодить своей матери, станет ей врать, что никогда никого не убивал?

— Что? О чем ты, черт побери, толкуешь?

— Просто думаю вслух. Лично мне кажется, что не станет. Думаю, человек, готовый убить ради своей матери, легко признается ей, что уже убивал раньше. — Я помолчал. — И вплоть до того момента, как он это сказал, я был уверен, что он уже убил двух человек.

— Понятия не имею, к чему ты ведешь, — нахмурился Ролли.

— Я говорю о Джереми Слоуне, сыне Клейтона в другом браке, с другой женщиной, Энид. Но подозреваю, ты о них знаешь. Клейтон наверняка тебе все объяснил, когда посылал деньги для передачи Тесс. Я решил, что Тесс убил Джереми. И он же убил Дентона Эбаньола. Но теперь я в этом далеко не уверен.

Ролли снова сглотнул.

— Ты видел Тесс после того, как я тебе сказал, что узнал от нее? — спросил я. — Ты что, боялся, она догадается? Или беспокоился, что на письме и конвертах, которые она сберегла, все еще сохранились улики, указывающие на тебя? А тогда, естественно, обнаружится связь с Клейтоном, и он уже не будет обязан хранить твою тайну?

— Я не хотел убивать ее, — сказал Ролли.

— Но прекрасно с этим справился, — заметил я.

— Но я ведь думал, что она все равно умирает. Я не крал у нее так уж много времени. И только потом ты сообщил мне о новых тестах.

— Ролли…

— Она отдала записку и конверты детективу.

— И ты снял его визитку с доски, — добавил я.

— Я ему позвонил, договорился о встрече в парковочном гараже.

— Убил его и забрал кейс с бумагами.