— Нет, сегодня он остался в гостях у одного мальчика из сада.

Ей хотелось бы сказать «у друга», но тот мальчик не был другом. Йонас ни с кем по-настоящему не сдружился.

Она все смотрела на отключенный телевизор. Согард опустил наконец банку с краской на пол, сел на край кровати рядом с Луизой, взял ее за руку.

— Луиза, это не ваша вина. Вы продержались даже дольше, чем любая на вашем месте. Вы старались, боролись. Я знаю. Я наблюдал за вами.

— Наблюдали?

— Да. Каждую минуту.

Он собирался уходить, но Луизе не хотелось оставаться одной. Надо было сделать серьезный шаг. Принять важное решение.

— Что вы будете делать вечером? — спросила она.

Он встал, сунул руки в карманы. На лице у него было написано смущение, но в то же время робкая надежда.

— Так, ничего особенного.

Она улыбнулась:

— Никого не ждете?

— Нет. Один, как обычно.

— Я тоже, — сказала она. — Хотите вина?

— С удовольствием.

— И костер?

Он с недоумением посмотрел на нее. Луиза Рабен подняла с пола коробку с письмами, видеокассетой и прочими воспоминаниями.

— Мне нужно кое-что сжечь. И мне не помешал бы свидетель. — Она помолчала. — Я хочу, чтобы это были вы.

Здание библиотеки находилось в глухом темном переулке. Света в окнах почти не было видно. Лунд велела Странге выключить маячок и сирену и остановила машину не у входа, где уже стояли два довольно старых автомобиля, а на некотором отдалении.