По тому, как вспыхнули глаза Руссо, Гарри поняла, что не ошиблась. В ту же секунду она почувствовала, как по телу прокатилась волна дрожи.

— Все равно невозможно, — отрезал Руссо. — Эти личные идентификационные файлы содержатся в хранилище. Доступ к ним имеют только персональные менеджеры клиентов. Я уже говорил вам, что больше не обслуживаю счет вашего отца.

— Вы — вице-президент отдела международных отношений с клиентами. Уверена, что если вы хорошенько постараетесь, то получите доступ.

— Файлы хранятся в условиях строжайшей секретности. Я что, должен проскользнуть мимо полудюжины вооруженной охраны и взорвать хранилище? — Руссо потянул себя за галстук-бабочку. — Единственный способ заполучить личный идентификационный файл — это обратиться через официальные каналы, что подразумевает регистрацию каждого изъятия и вложения. Неужели вы думаете, что я собственноручно распишусь в том, что добился возможности их подделать?

— Ну а кто забьет тревогу? Подмены никто не заметит. Счет моего отца лежит без движения. А тот файл, который был заведен на меня сегодня, так и пробудет в спячке до скончания века, поскольку я не собираюсь им пользоваться.

— А если Сал захочет забрать свои деньги? Что тогда?

— Не волнуйтесь, до этого не дойдет. Как только я получу деньги, мы с ним обо всем договоримся. Отец не сможет потребовать деньги, не подставив меня под огонь, чего он никогда не сделает. И потом, не такой это счет, вокруг которого Сал Мартинес хотел бы поднять шум. — Гарри качнулась на своем табурете и облокотилась на стойку бара. — Расслабьтесь. О подмене никто не узнает. Может, «Розенсток» и поведен на безопасности, но главная-то его задача — хранить в тайне личность клиента, а не беспокоиться о том, чтобы эту личность не подменили.

Руссо, деланно рассмеявшись, покачал головой.

— Вы, я вижу, очень хорошо все продумали. Но, тем не менее, вы понятия не имеете, о чем просите. Абсолютно!

Оттолкнувшись от барной стойки, он прошел на середину зала, раскинул руки и повертелся вокруг собственной оси, как флюгер, после чего остановился и посмотрел на нее в упор.

— Вот что я вам скажу. — Подняв руки ладонями кверху, Руссо широким жестом обвел витиевато изукрашенный купол, президентское кресло и тусклую, но, надо полагать, бесценную живопись маслом, развешанную по стенам. — Знаете, через что мне пришлось пройти, чтобы сюда попасть? Знаете, с чего я начал? — Он ткнул пальцем в Гарри. — Я начал в этом банке с должности мальчика на побегушках, когда мне было семнадцать лет. Я сдавал в чистку чужое белье. Я заказывал для других бизнес-ланчи в модных ресторанах. Я носил им пончики на завтрак. Но знаете, чем я еще занимался, кроме этого?