— Блузон есть пятьдесят баксов, — плачущим голосом прошептала Эдит, смешно морща носик. — Сволочь! Два толстый сволочь!

— Классный коньяк, — похвалил я, раскупоривая бутылку и выливая половину ее содержимого в раковину. — Пятьдесят баксов за пузырь — это вам не с крыши писать! Не горюй, у русских есть такое изречение: «дорога ложка к обеду». Врубаешься?

— Я обед — гамбургер, можно спагетти с чеддер. Ложка совсем нет — вилка нужно, — печально отпарировала Эдит, в очередной раз поразив меня своей приземленной интерпретацией столь расхожего выражения, казалось бы, исключающего другую трактовку.

— Ладно, не переживай — я тебе подарю что-нибудь сногсшибательное из этой же серии, — лживо пообещал я. — В сто раз лучше, чем твоя тряпочка. Идет?

— Так можно! — моментально оживилась Эдит и полезла ко мне на грудь, не переставая морщиться. — Как прошел вояж?

— От меня сильно воняет? — шепотом спросил я.

— Сильно нет, — помотала головой Эдит. — Другой амбре — не гоффно. Такой — сведьжи латекс. — Заявив это, моя подружка вдруг ухватила с полки освежитель воздуха для туалетных комнат и скомандовала:

— Глаз накрыть — будет сведьжи йолка!

Не успел я возразить, как плутовка окатила меня обильным облаком пахучего аэрозоля и тут же отъехала в другой конец здоровенной ванны, довольно скаля белоснежные зубы.

— Я щас покажу тебе «свежий латекс», — грозно прорычал я, хватая Эдит за ногу и подтаскивая поближе. — Я щас тебе такое… — В этот момент в дверь номера настойчиво забарабанили чьи-то сильные кулаки. Эдит испуганно сжалась и изобразила попытку нырнуть под воду. — Все идет по плану, — одними губами прошептал я. — Мы с тобой пьяны — вдребодан. Занимаемся в ванне здоровым сексом, потому ничего не слышим. Когда вломятся, надо изобразить пьяное негодование. Ясно?

— Дре-бо-дан-н, — с удовольствием повторила Эдит, сноровисто пристраиваясь на меня в положении «пьяная наездница без стремян на сильно спешащем по делам мустанге» и выбрасывая за борт ванны свою очаровательную левую ножку, не вписывающуюся в столь замысловатую конфигурацию. И тут же, с ходу, начала активно елозить попкой, вполне натурально издавая эротические стоны и подкрикивая с интервалом в три секунды. Сильные руки продолжали барабанить в дверь номера с прежней настойчивостью, а спустя малое количество времени к этим рукам присоединились не менее сильные ноги — дверь ощутимо сотрясалась от ударов, обещая вот-вот сорваться с петель.

— Что они там — не могут у «этажерок» запасной ключ взять?! — возмущенно пробормотал я, крепко обнимая Эдит и чувствуя, что крайняя необычность ситуации наполняет мои изможденные чресла весьма противоречивым вожделением, в данном случае совершенно неуместным. — Вот уроды!