Я шел мимо них по берегу бухты. Здесь не было пляжей: из воды поднималось множество огромных камней, которые служили защитой от морской стихии. По камням бродили бомжи, пытаясь найти в расселинах между ними что-нибудь ценное. Они перепрыгивали с одного камня на другой, рискуя сломать себе ноги или шею. Некоторое время я наблюдал за ними, вспоминая свою недавнюю ночевку на улице, затем продолжил путь. Миновал плавучее казино, статую Христофора Колумба и наконец вошел в торговый центр.

Он вплотную примыкал к приморскому курортному комплексу. Каждая из его линий выходила на набережную, где ждали туристов десятки экскурсионных катеров. Не задерживаясь, я направился прямиком в кафе «Донато’с Донатс», куда мой отец заходил в промежутке между шестым и двенадцатым августа.

Не дойдя пару десятков метров до кафе, я остановился, наблюдая за ним.

Дети развлекались на игровой площадке, оформленной преимущественно в зеленых тонах, не слишком богато оснащенной, но, судя по их веселым возгласам и взрывам хохота, это их не смущало. Я сделал несколько шагов, намереваясь подойти ближе, чтобы внимательнее изучить это место, как вдруг заметил человека в деловом костюме, сидевшего в одиночестве за столиком почти у самой полосы из искусственного мха, которая окружала игровую площадку. Он держал перед собой развернутую газету.

Его присутствие заставило меня резко остановиться.

Меня насторожило не то, что он сидел вблизи площадки (в конце концов, многие родители ведут себя как параноики, ревностно следя за каждым шагом своих детей), и не то, что он читал газету, а то, что на столе перед ним ничего не было.

Ни «Хэппи-мила», уже наполовину съеденного, ни детского свитера, небрежно свисающего со спинки стула, ни детских ботинок на полу, сброшенных перед входом на игровую площадку, — ничего подобного.

Этот человек пришел сюда один.

Коп.

Агент в штатском.

Конни мне уже говорила, что исчезновение Шона породило волну паники, когда известие об этом распространилось по всему Интернету. Теперь я лично убедился, что кафе взято под наблюдение полиции. Или, как минимум, добровольцев, ей помогающих. А мне сейчас никак нельзя было рисковать.

Поэтому я развернулся и смешался с толпой.

Когда я вышел, гроза уже началась, и дождь успел слегка намочить меня, пока я торопливо шел к автобусной остановке.

Ну что ж, если тут ничего не получилось, переходим к следующему этапу. Пойдем по следу, оставленному моим отцом. Углубимся в прошлое. Еще дальше.

Пока я ехал в автобусе, дождь превратился в настоящий ливень, с силой хлещущий по стеклам. Это продолжалось минут двадцать, а затем гроза прекратилась так же внезапно, как и началась.