— Я кое-что сегодня выяснила.

— Его исключили из Принстона. Университет не закончил — знаем. Сам рассказал.

— А о том, что сделал, тоже рассказывал?

— По-вашему, это важно?

Уэнди осеклась, вспомнила слова Кристы о прощении, о мальчишках, которые играли в охоту за трофеями.

— Кто его преследует — говорил?

— Нет, но просил не лезть. Он — наш друг. Мы на его стороне, а не на вашей. И по-моему, Фил достаточно страдал. Вам не кажется?

— Не знаю, Норм. Не представляю, кто травит Тернбола, его бывших соседей, а теперь и меня. Более того, даже не уверена, убивал ли Дэн Мерсер Хейли Макуэйд. А вдруг преступник до сих пор на свободе? Понимаете, как все серьезно?

— Да.

— И?..

— Наш друг просил не соваться. Это больше не наша война.

— Прекрасно. — Кипя от злости, Уэнди сердито зашагала к двери, но тут же обернулась — ее окликнул Норм. До чего же нелепо он выглядел в своем наряде: дурацкая черная бейсболка поверх красной банданы, наручные часы размером со спутниковую тарелку… Тенефлай. Без слез не взглянешь. — Слушаю.

— Мы получили снимок.

— Какой еще снимок?

— Из видео с той девушкой, проституткой, которая говорила, что ее совратил Фарли Паркс. Оуэн смог сделать стоп-кадр и вытащил изображение из тени. Повозился, конечно, зато вышло довольно четко. Хотите посмотреть?

Фотография восемь на десять дюймов перешла из рук Оуэна Норму, от него — Уэнди.

— Такая молодая, — заметил Норм.

И без того шаткий мир Уэнди покачнулся еще сильнее.

Действительно молодая. Даже очень.

А еще точь-в-точь Кинна с наброска полицейского художника — та девушка, к которой Дэн, по его словам, шел на встречу в подставной дом.