Полиция привела комнату в порядок.

Выяснить, как у Уэнди дела, послушать ее историю приезжали и Уокер, и Тремонт. Она изложила все в мельчайших подробностях. Пресса тоже весьма заинтересовалась. Фарли Паркс выступил с заявлением, где осудил «скорых на суд», но на выборы больше не пошел. Стив Мичиано напрочь отказался от интервью, уведомив, что прекращает врачебную практику и «меняет характер свой деятельности».

Фил Тернбол был прав на их счет.

Жизнь быстро вернулась во вроде бы нормальное русло. «Эн-ти-си» снял все обвинения в проступках сексуального характера, однако ходить на работу стало невыносимо. Вик Гаррет не мог смотреть ей в глаза, все задания поручал через личную помощницу Мэвис — да и задания-то дрянные.

Попс объявил: к выходным тронется в путь. До сих пор он не спешил — присматривал за Уэнди и Чарли, но, как сказал сам: «Я же бродяга, перекати-поле. Не по мне долго сидеть на одном месте». Она понимала. Но Боже, как его будет не хватать.

Поразительное дело — хотя телекомпания признала, что все те слухи в Интернете — ложь, многие касселтонцы так не думали. Уэнди игнорировали в супермаркете, на парковке у школы другие мамаши держались подальше. А на пятый день за два часа до встречи пиар-комитета проекта «Выпускник» позвонила Милли Хановер:

— Ради блага наших детей предлагаю вам оставить свой пост.

Уэнди швырнула трубку. Позади раздались аплодисменты — Чарли.

— Молодец, мам.

— До чего же предвзятая.

Чарли хохотнул.

— Помнишь, я говорил, не хочу на урок здоровья — там пробуждают нездоровый интерес к беспорядочным половым связям?

— Помню.

— Кэсси Хановер тоже пропускает занятия — ее мама считает, что девочку испортят. Самое интересное — прозвище Кэсси: ручных дел мастер. Она шлюха, каких мало.

Уэнди обернулась, посмотрела, как ее долговязый сын шагает к компьютеру, садится, начинает печатать, не сводя глаз с экрана, и произнесла:

— Кстати, о шлюхах…

— М?.. — Он взглянул на мать.

— Тут обо мне ходят слухи — в Интернете, в блогах.

— Мам…

— Что?