— Я иду внутрь! Я мигом — только Меган заберу! — сказала она и решительно, хлопая шлепанцами, направилась к двери.

Полицейский повыше подскочил к ней и схватил за руку.

— Простите, мадам, я не могу позволить вам вернуться туда.

— Вы знаете, где именно в здании она находится? — снова, еще более настойчиво, спросила Белла, уже и сама направляясь к передней двери.

— Это мое дитя! — Женщина затрясла в замешательстве головой. — Мое дитя! Она там задохнется, сгорит заживо. Я не могу… не могу ее оставить. Понимаете? Пропустите меня!

— Мы не можем позволить вам войти туда, мадам, ради вашей же безопасности, — упорствовал полицейский. — Пожарная команда будет здесь через минуту. Они войдут в дыхательных масках и вынесут ее. Пока же туда пойдет мой коллега.

— Будет слишком поздно! — Несчастная мать повысила голос, а затем истерично завопила: — Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста, помогите мне спасти моего ребенка!

Она вырвалась из рук полицейского и бросилась к двери. Один шлепанец слетел, но она не обратила на это внимания. Очкарик побежал за ней и снова крепко схватил за руку:

— Простите, я не могу позволить вам туда войти.

— Вы должны! — пронзительно закричала женщина.

— Номер квартиры? — резко бросила Белла.

— Пятая! — ответила женщина. — Четвертый этаж. Прошу вас, поторопитесь! Пожалуйста, пожалуйста, поторопитесь!

Белла взглянула на окно, в котором все еще можно было разглядеть собаку, отчаянно лаявшую на свое отражение в стекле. Она была здесь всего минуту, а казалось — целую вечность.

— Говорите, ее зовут Меган?

— Да. А пса — Рокки!

Белла толкнула входную дверь. Внутри дымом почти не пахло, и лестница выглядела чистой. Проблем не будет, подумала Белла. Она бегом преодолела первый пролет лестницы, выкрикивая имя девочки, и ее тотчас же обволокло густым туманом дурно пахнущего дыма, который шел с лестничной площадки второго этажа и вился щупальцами вокруг нее. Выше лестница утопала в кромешной тьме. Где-то вверху истошно вопила девочка:

— Мамочка! Мамочка! Мамочка!

Белла бросилась на третий этаж. Здесь стоял еще более густой дым, и она ощутила, как через стену справа подступает жар. Она закашлялась от саднящей боли в горле, сорвала с себя пальто, прикрыла воротником лицо и, дыша через него, побежала наверх, на следующий этаж, где было темнее темного.

Дверь, помеченная табличкой с цифрой 5, была открыта; наружу из-за нее, будто морские коньки, прорывались призрачные завитки серого дыма.

— Меган! Меган!