Приподнявшись в кресле, мужчина смотрит на отца Николая безо всякого выражения. Говорит:

Это еще что за хуйня? – говорит он по-русски.

Я… ранен… помоги… – говорит отец Николай по-румынски.

Что… что… для чего вы тут? – говорит смотритель.

Помоги… ранен… – говорит отец Николай.

Смотрит на смотрителя с надеждой сверху вниз. Потом обводит глазами помещение. Портреты Пушкина и смотрителя Быкова перемежают друг друга. Книжные полки. Корешки с фамилиями Пушкина и смотрителя, – как и портреты, – также перемешаны. У зрителя создается впечатление, что смотрителю музея хотелось бы создать впечатление о каком-то своем духовном родстве с великим поэтом.

Бля, ты по-человечески говорить можешь? – говорит смотритель Быков

Блядь, уебки, хоть бы слово по-румынски выучили, – говорит, слабея, отец Николай.

Извините, я вас не понимаю, – говорит злорадно смотритель.

Город, город, мне нужно в город, – шепчет отец Николай.

Кишинеу, – говорит он слабо (Кишинев по румынски – прим. Сценариста).

Как-как? – говорит смотритель, склонившись к раненному.

Кишинеу… – бормочет слабо отец Николай.

Кишинев? – переспрашивает злорадно Быков («Кишинев» – название города Кишинев по-русски – прим. Сценариста).