Ленгтон с улыбкой кивнул:

— Значит, вы там сидите и изо всех сил пытаетесь договориться, а тут стучат в дверь. Говоришь, Донни Петроццо открыл решетку, выглянул, а потом схватил пистолет и открыл пальбу?

— Ну да.

— Потому что увидел кого-то знакомого? Которого боялся? И схватил пистолет Делроя и выстрелил в того человека за дверью — расстрелял три обоймы?

— Точно, так все и было. Помню, он еще сказал, что этот парень — легавый.

Ленгтон опять кивнул и положил листок с показаниями перед собой, аккуратно выровняв края трех страничек.

— А после этого, говоришь, Донни Петроццо открывает дверь, выходит и еще три раза стреляет в человека, который уже лежит на полу?

— Точно.

— Значит, у Донни в руках пистолет. Потом он, по твоим словам, удрал оттуда, — вообще-то, как ты сказал, вы все по-быстрому сделали ноги.

— Ну да, то есть там же получился полный бардак, схватываете? Просто хуже некуда.

Ленгтон еще раз кивнул:

— Ты знаешь, что Донни Петроццо потом убили?

— Да.

— А ты хорошо его знал?

— Кого — Донни? Ну, он был хороший клиент, всегда у нас покупал, всегда сразу платил, никаких проблем. В основном брал понемногу кокса для парней, которых возил в своей тачке, ну иногда сплиф или таблетки — экстази, ничего тяжелого. Делрой-то получше его знал. Вроде как доверял ему.

Ленгтон положил перед Сайласом фотографию Александра Фицпатрика:

— А что о нем скажешь?

Сайлас помотал головой.

Ленгтон убрал фотографию в папку.

— Ушли, значит, через дальнее окно?