Мануэль вновь кивнул, взял блокнот, перевернул страницу и стал делать пометки.

— Ваш рост?

— Шесть футов четыре дюйма.

— Вес?

— Девятнадцать с половиной стоунов.

Мануэль постучал серебряной ручкой по зубам, переводя рост в метры — метр девяносто два, а вес в килограммы — примерно сто двадцать четыре. Мистер Смит не сводил с Мануэля глаз, удивляясь его привлекательности. Может, гомосексуалист? Обручального кольца нет, но нет и вообще никаких украшений, даже часов, и — удивительное дело — кожа у него совершенно сухая в эту дикую жару.

— Продолжать?

— Пожалуйста.

— Итак. Мне нужно новое лицо. Нос, имплантаты на щеки, может, чуть усилить подбородок и убрать бородавку с правой щеки.

Пока мистер Смит изучал листок с записями и рисунками, Мануэль внимательно рассматривал его лицо. Мистер Смит выглядел на свои шестьдесят. Седые волосы, завязанные в хвостик, заметно поредели, нос крючковатый. Щеки и подбородок немного обвисли, лицо в глубоких морщинах, словно он много времени проводил на солнце. Губы тонкие, зубы желтые от табака. Глаза темно-карие, в уголках глаз сетка морщин, веки тяжелые, нависшие. Но его все еще можно считать красивым, — во всяком случае, когда-то он, несомненно, был очень хорош собой.

— Позвольте взглянуть? — спросил Мануэль, протянув руку к листку.

Мистер Смит отдал ему листок, и Мануэль долго изучал рисунки на нем и указания о том, какие требуются процедуры.

— Это очень серьезное, глубокое и обширное хирургическое вмешательство, мистер Смит.

— Понимаю.

— Когда вы хотели бы начать?

— Сразу после нашего разговора.

Мануэль продолжал делать записи. Было начало одиннадцатого утра.

— И сделать все нужно за один раз.

— Невозможно. Одна липосакция займет уйму времени. Это очень болезненная процедура, и повязки можно будет снять лишь через несколько дней. И потом вам еще придется поносить специальные эластичные повязки, чтобы укрепилась кожа.

— Знаю.