— Как долго Стейси подвергалась насилию? — спросил он, когда она немного успокоилась и положила салфетку на колени.

— Не знаю. Мы поженились за пять лет до того… до того, как она умерла. Я не знаю, когда это началось.

— Когда вы поняли, что происходит?

— Я бы не хотела отвечать на этот вопрос, если вы не против.

Босх посмотрел на нее. Она сидела, опустив глаза. Вопрос касался самого главного, того, из чего вырастало чувство вины, того, что угнетало ее и не давало жить.

— Это важно, миссис Кинкейд.

Она достала из сумочки еще одну салфетку, чтобы остановить новый поток слез.

— Стейси… однажды она пришла ко мне… За год до… Сказала, что он делает с ней то, что не должен… Поначалу я не поверила. Но все равно спросила его. Он, конечно, все отрицал. И я поверила ему. Подумала, что все дело в проблеме адаптации. Привыкнуть к отчиму не всегда легко. Я подумала, что, может быть, Стейси все придумала.

— А потом?

Она не ответила. Замерла, опустив голову, сжав пальцами сумочку.

— Миссис Кинкейд?

— Потом я стала кое-что замечать. Например, Стейси никогда не оставалась с ним наедине, не ходила с ним гулять. Только мне она уже ничего не говорила. Теперь-то, оглядываясь назад, я ясно понимаю почему. Но тогда все было не столь очевидно. Однажды он пошел пожелать ей спокойной ночи и долго не возвращался. Я решила посмотреть, в чем дело, но дверь была заперта.

— Вы постучали?

Миссис Кинкейд снова замерла, потом качнула головой.

— Нет?

Босху нужен был ответ. Не для себя — для пленки.

— Нет. Я не постучала.

Он решил, что пришло время немного нажать. Многие матери подвергающихся насилию детей часто не замечают очевидного и не принимают даже самых простых мер, чтобы защитить их от опасности, исходящей от близких. Кейт Кинкейд не хватило смелости, и вот теперь она оказалась в настоящем аду. Решение предать мужа — и себя — публичному осмеянию и уголовному преследованию пришло с опозданием. Она была права. Помочь ей не мог уже никакой адвокат. Помочь ей не мог никто.

— Миссис Кинкейд, когда вы начали подозревать мужа в причастности к смерти дочери?

— Во время суда над Майклом Харрисом. Видите ли, я была уверена, что это дело его рук. Понимаете, я не могла поверить в то, что полиция сфабриковала отпечатки пальцев. Даже прокурор сказал, что это невозможно. И я поверила. Я хотела в это верить. Но потом один из дававших показания детективов, по-моему, это был Фрэнк Шихан, упомянул, что они арестовали Харриса на рабочем месте.