Ким замолчал.

— Я коп, Монти. И вам просто повезло, что я добрался до вас раньше Гордона. Похоже, кто-то решил, что чего-то тогда недоглядел, не доделал свою работу. Так что можете считать, что призраки прошлого возвращаются. Вы читали сегодня в газете о полицейском, которого нашли в багажнике его машины в Гриффит-парке?

— Я смотрел репортаж в теленовостях. Кажется, он был лейтенантом…

— Точно так. И заметьте, он был моим лейтенантом. Однажды он просматривал старые дела. В одном из них фигурировал Джонни Фокс. Стоило ему только поглубже копнуть это дело, как его обнаружили в багажнике собственной машины. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я слегка взбудоражен и стремлюсь побольше узнать о Джонни Фоксе? А статью о нем, между прочим, написали вы. Причем такую, что он предстал в ней чуть ли не ангелом. И после этого я вдруг узнаю, что вы оказались в команде Конклина. Как я уже сказал, ваши старые грешки никого не волнуют. Мне просто нужно знать подоплеку этого дела.

— Скажите, я в опасности?

Босх небрежно пожал плечами — дескать, кто сейчас в безопасности?

— Если вы окажетесь в опасности, мы сможем вас защитить. Но для этого вы должны нам помочь. Знаете, наверное, как относятся полицейские к людям, которые отказываются с ними сотрудничать? В упор их не видят…

— О Господи! Я подозревал, что это дело… А какие еще старые дела просматривал ваш лейтенант?

— Дело одной из девушек Джонни, которая была убита за год до него. Ее звали Марджери Лоув…

Ким сокрушенно покачал головой: судя по всему, он не помнил этого имени. Затем он несколько раз с силой провел рукой по лысине, словно сгоняя с нее капельки пота в загончики из волос на затылке и за ушами. Глядя на это, Босх подумал, что толстяк созрел для серьезного разговора.

— Ну, так что же насчет Джонни Фокса? — спросил Босх. — Предупреждаю, я не могу валандаться с вами всю ночь.

— Послушайте, я почти ничего не знаю… Я просто сделал любезность…

— Расскажите мне об этом.

Монти Ким сосредоточенно молчал, собираясь с мыслями.

— Вы знаете, кто такой Джек Руби? — наконец заговорил он.

— Тот, что из Далласа?

— Ну да. Который убил Освальда. Ну так вот, Джонни Фокс был своего рода Джеком Руби из Лос-Анджелеса. Вы понимаете? Та же эпоха, тот же склад характера… Фокс наживался на торговле женщинами, играл в азартные игры, знал, кого из копов можно подкупить, и подкупал их, когда это ему было нужно. Это позволяло ему оставаться на свободе, хотя тюрьма давно уже по нему плакала. Короче говоря, он был классическим представителем голливудского дна. Когда я прочитал запись о его смерти в книге происшествий полицейского подразделения «Голливуд», то и вовсе не собирался о нем писать. Это был настоящий человеческий мусор; а о таких типах репортеры из «Таймс» не пишут. Но потом от своего источника в полицейском управлении я узнал, что он находился на жалованье у Конклина.