Странно, но вдруг она поняла, что ей не хватает и Яна Хаугера.

Хёгсмед сделал паузу, глубоко вдохнул и продолжил:

— Значит, за один вечер несколько происшествий. Не сразу, но все же мы разобрались с ситуацией. Все больные оказались на месте, кроме… кроме нашего самого опасного пациента. — Хёгсмед почему-то избегает называть его по имени. — Но и его в конце концов нашли. Мертвым… вместе с… — он покосился на Марию-Луизу, — вместе с одним из наших сотрудников, который, как мы предполагаем, помог ему бежать. Я говорю о воспитателе Яне Хаугере. Он в больнице. Получил тяжелые повреждения, но пока жив.

Молчание. Никто не произносит ни слова. Молчит и Ханна.

Ян жив.

Мысли заметались. Она слышала, как доктор тяжело вздохнул и добавил:

— За набор персонала отвечаю я, и, конечно, я же и несу личную ответственность за прием на работу Яна Хаугера.

Мария-Луиза перебивает его, не поднимая глаз от салфетки на столе:

— Откуда вам было знать? Ян был сама надежность, хотя… кое-какие тревожные сигналы имелись. Например, совсем недавно он рассказал мне, что у него были психические проблемы. Правда, давно: в подростковом возрасте он лечился в спецбольнице детской и юношеской психиатрии.

Доктор Хёгсмед горестно кивает и продолжает свой отчет. Рассказывает о Лео Лундберге, который в пятницу вечером внезапно исчез из приемной семьи. К розыску была подключена полиция, но в конце концов он объявился на хуторе под Гётеборгом. То есть версия с побегом Лео отменяется. Его привезли туда на машине.

Под конец Хёгсмед рассказывает, что Яна Хаугера нашли без сознания на камнях в лесу, недалеко от того хутора, куда прибежал Лео. Пациент, которому он помог бежать, лежал под ним, мертвый. Они оставили машину на дороге, а в машине обнаружилось письменное признание.

— Думаю, это своего рода предсмертная записка самоубийцы… Хаугер и пациент вырыли могилу в лесу, но, прежде чем, обнявшись, броситься со скалы, почему-то отпустили мальчика.

И опять никто не произносит ни слова. Андреас выглядит совершенно убитым. Ханне остается надеяться, что и в ее взгляде читается такое же горе и недоумение.

— Как себя чувствует Лео? — Мария-Луиза наконец решается на вопрос.

— Он в целости и сохранности… Почти ничего не помнит, но это, может быть, и хорошо. Он качался во дворе на качелях, кто-то подошел сзади, обнял его и… врачи нашли след инъекции в локтевой ямке, так что, вполне возможно, его усыпили.

Ханна сжимает кулаки под столом. Что рассказал полиции Лео? Что он помнит из того, что произошло ночью на скале? После валиума он был не в себе, к тому же на глазах повязка… ее-то он, во всяком случае, вряд ли помнит. И что скажет Ян, когда очнется… если он очнется? Поверит ли ему полиция?