* * *

Феликс появился, когда я почти совсем оправился. Я сидел и пил пиво недалеко от выхода и сразу увидел вошедшего друга.

– Hola! El amigo![33] – Феликс весь сиял. Видимо, дорога сюда из Квебека далась ему легко.

– Hola. Быстрее ты, конечно, не мог?! – Феликс, как ни странно, не был особо силен в испанском, он родился в Денвере, и я перешел на английский.

– И так еле смог объяснить все Дениз.

– El amor es un veneno.[34]

– Решил рассчитаться, мучачо? – рядом образовался Понтус.

– В точку! Пройдем в мою комнату.

Лив-Грет уселась на мою кровать, а Понтус довольно потирал руки, стоя над колдующим со спортивной сумкой Феликсом.

– Ты очень приятный клиент, мучачо! Я подумываю, чтобы сделать тебе постоянную скидку.

– Tu m'as amené l'arme?[35] – я давно понял, что ни Понтус, ни его племянница не знают по-французски ни слова.

Феликс незаметно сунул руку в боковой карман сумки, и через секунду браунинг оказался у меня в руке. Щелкнул затвор, Понтус вздрогнул, а Лив-Грет стала отползать от меня по кровати.

– Спокойно, это не по ваши души! – я опустил пистолет.

Я мог бы убить обоих, чем немало порадовал бы многих обитателей притона. Особенно восторгался бы Гаррет – бывший жестянщик, а ныне законченный алкоголик, которого Понтус особенно часто трахал за достаточно скромные дозы виски. Но во всем были свои нюансы. Даже в грязном мире канадского захолустья есть свои правила и понятия. Понтус делал деньги как мог, не переступая грани дозволенного. В том, что он сумел меня облапошить, больше моей вины и стечения обстоятельств, мне нечего было ему предъявить.

Рассчитавшись, я сел на кровать и снял рубашку.

– Не хочешь меня бесплатно? – Лив-Грет подползла ближе.

– Да что-то не очень. Иди вниз к дяде!

– Как знаешь, зови если что.

Я аккуратно распорол шов на воротнике рубашки и достал оттуда самодельную сигарету – последний наркотический заряд, последняя ниточка, связывающая меня с моей доброй феей Лисой Далматовой.

– Опять в погоню? – Феликс грустно посмотрел на меня.