В нашем «укрепленном лагере», как мы его назвали, мы сели кружком на рюкзаки, чтобы не отморозить себе зад, и пытались выработать план действий. Дикон приказал нам в течение трех минут дышать «английским воздухом», включив подачу на 2,2 литра в минуту — он засек время по часам, — но речь у нас все равно была замедленной, словно у пьяных, и соображали мы с трудом. Все вымотались до полного изнеможения. Даже попытка мысленно составить из слов предложения напомнила мне документальный фильм о летчиках Королевских ВВС Великобритании, которые решали математические задачи в барокамере с пониженным давлением, как в самолете на большой высоте — именно на такой высоте мы находились уже больше семидесяти двух часов. Каждый пилот не только не смог решать задачи, но упал ничком на свою парту.

Но за ними наблюдали ученые и врачи, готовые повысить до нормы давление в герметичной барокамере, как только испытуемые потеряют сознание. За пределами же нашей «герметичной барокамеры» был лишь космос или отряд вооруженных до зубов безумных фрицев.

Голова у меня опустилась на грудь, и я начал тихонько посапывать, но Дикон осторожно меня растолкал. Говорил Жан-Клод:

— Джейк был прав, друзья мои. Если отвлечься от того, что мы с ним чего-то не знаем, единственный разумный образ действий — с первыми лучами солнца выбираться из этой проклятой долины и идти к ближайшему перевалу в Тибет или Непал. А поскольку свою свободу я ценю не меньше, чем жизнь, то предлагаю Карпо Ла или Серпо Ла и Тибет. В Непале не слишком хорошо относятся к непрошеным гостям.

— Вы с Джейком действительно кое-чего не знаете, mon ami, — сказала Реджи. — Дикон тоже может не знать подробностей, но я думаю, он догадался… нет, скорее знает. Мне трудно об этом рассказывать. Пасанг в курсе, но лишь в общих чертах.

— О чем это вы, черт возьми? — с трудом выговорил я.

— Мы должны сегодня же подняться на Северное седло, — сказал Дикон.

— Это невозможно. — Речь моя была замедленной. — Я так устал, что смогу забраться разве что в спальный мешок.

На складе третьего лагеря обнаружились спальники на пуху. Они были привязаны к рюкзакам, которые мы зачем-то оставили в четверти мили отсюда, в глубоком снегу у подножия Северного седла.

— Я тоже считаю, что мы должны сегодня подняться на Северное седло, мистер Перри, — сказал Пасанг. — Позвольте леди Бромли-Монфор и капитану Дикону вам все объяснить.

Реджи повернула усталое лицо к бывшему пехотному капитану.

— Хотите объяснить, Ричард?

— Не уверен, что мне известно все. — Голос у него был таким же усталым, как у меня. — То есть я знаю, кто, когда и почему, но я не уверен насчет «что».