Когда мы все вместе собрались на карнизе с другой стороны выступа, я увидел между нависающими глыбами проход наверх, о котором нам сообщил Дикон.

— Думаете, он ведет туда, где гребень расширяется, превращаясь в похожий на гриб камень?

— Да, — коротко ответил Ричард.

Впервые привязавшись к одной веревке — на этот раз Дикон использовал настоящий, надежный узел «восьмерка», — мы стали карабкаться вверх, к Северо-Восточному гребню. Опираясь на зубья «кошек», по очереди взобрались на узкую кромку гребня.

Солнце уже миновало зенит. Ветер стал еще сильнее и холоднее. Двояковыпуклая облачная шапка вокруг вершины Эвереста превратилась в огромную серую массу, словно навалившуюся на гору с одной стороны, напомнив мне сбившуюся набок шерстяную шапочку на трупе Сэнди Ирвина.

Мы были слишком заняты, чтобы радоваться чудесной горизонтальной площадке на кромке гребня, прямо перед необычным, похожим на гриб камнем. Я знал, что такие выступы с массивной верхней частью, результат тектонической деятельности и ветра, принято называть столбами. Но самым главным был вовсе не этот дурацкий камень. После многих миль крутых и скользких каменных плит и скал заснеженная, но относительно ровная площадка по обе стороны грибовидного камня — приблизительно восемь футов шириной и двенадцать длиной — показалась всем нам огромным, безопасным футбольным полем.

— Идеальное место для лагеря, — сказал Дикон.

— Должно быть, ты шутишь. — Я продолжал кашлять, при каждом приступе снимая маску. — Мы забрались выше двадцати восьми тысяч футов.

Наши сердца были расширены, мышцы ослабели, почки, желудки и другие внутренние органы отказывались выполнять свою работу, кровь загустела, и в ней в любой момент могли образоваться тромбы; красные кровяные тельца не получали необходимого кислорода, мозг требовал его и работал как автомобиль на последних каплях бензина в баке. Мы были в нескольких дюймах, в переносном смысле, от переохлаждения — с его многочисленными ужасными симптомами, в том числе беспричинной агрессивностью и непреодолимым желанием сорвать с себя одежду, а не только вероятностью заснуть и замерзнуть насмерть, — а также в нескольких дюймах от 9000-футового обрыва с южной стороны и в нескольких футах от 10 000-футового обрыва с северной стороны.

Но в тот момент мы были очень счастливы. Вооруженных немцев не было видно, и мы достигли ближайшей поставленной цели.

Возможно, Дикон был прав. Это превосходное место для седьмого лагеря. С помощью баллонов с кислородом здесь можно неплохо выспаться — особенно в прочной, ветроустойчивой «большой палатке Реджи» — и очень рано, включив головные лампы валлийских шахтеров, выдвинуться к высочайшей вершине мира, до которой всего два или два с половиной часа пути.