«Не так уж и плохо, — подумала она. — Жить можно».

Оставалось лишь надеяться, что не будут больше мучить эти ужасные галлюцинации.

«Думай о Чеде», — приказала она себе.

Думай о том, как хорошо будет, когда они спустятся отсюда вниз.

Но Кори понимала, что находилась всего в нескольких ярдах от того места, где вырвалась от Губерта. Правая щека лежала на подушке, и край спального мешка, высоко поднятый над плечом, не позволял видеть то место. Однако вовсе не мешал мысленно вновь переживать случившееся.

Она снова видела, как он везет ее на спине, чувствовала, как плавает по его скользкой коже, как его голова трется об ее пах. Свинцовая тяжесть сдавила живот, когда Кори вспомнила, как ласкала своего мучителя.

«Мне пришлось это сделать, — оправдывалась она перед собой. — Это был мой единственный шанс, и это сработало».

Но какой ценой.

Гладила его член.

«А я так до сих пор и не помыла руку», — вспомнила она.

И рука эта сейчас под свернутыми брюками, всего в нескольких дюймах от лица.

Может быть, утром смогу спуститься вниз к ручью.

И вновь увидела, как Губерт срывается в пропасть, как плавает лицом вниз в тихой заводи.

Нет, не смогу туда пойти.

«Но его там уже нет, — напомнила она себе. — Течение снесло его вниз, как бревно. Если только он где-нибудь не застрял, то наверняка его вынесет в озеро. Даже вода в той заводи будет уже не той, которая касалась его, а свежей, неоскверненной, холодной и чистой».

Туда можно будет пойти. И она пойдет.

К тому времени, пока доберется до дна ущелья, она запарится и вспотеет.

Кори прикрыла глаза и представила себя там, внизу. Как стоит у края заводи, яркое солнце играет на закручиваемой водоворотами поверхности, которая блестит и сверкает до рези в глазах. Вода такая прозрачная, что она видит свою тень на каменном дне. Потом снимает влажную тяжелую одежду, подставляя тело солнечному свету и легкому ветерку, и ее пробирает ледяная стужа, как только она заходит в воду. Ух — вода страшно холодная! Но очень скоро неприятные ощущения сменяются приятными. Словно прохладные успокаивающие ласки. Она ложится на спину, и солнце греет застывшую кожу.

Вот она лежит на воде, а та колышется, бережно приподымая и опуская ее, прохладным атласом скользя по спине и ягодицам.

— Да!