Наконец она закрутила воду и, отодвинув занавеску в самый конец, шагнула из ванной на коврик, сдернув с вешалки полотенце.

Оно было не намного больше салфетки и вдобавок потрепанное.

У Энди, похоже, было поновее, позавидовала она. Такого же размера, но, по крайней мере, не просвечивалось.

После того как она вытерла волосы, оно было уже насквозь мокрым. На вешалке висело еще одно, но его нужно было оставить для Шарон.

Полотенце было настолько маленьким, что вытираться двумя руками не получалось, так что Джоуди обмотала его вокруг одной руки, и получилось что-то вроде огромной варежки. Это напомнило ей, как она вытирала насухо папину машину старой замшевой тряпкой в тот день, когда к ней подошел Роб.

С тем днем были связаны самые теплые воспоминания. Это было уютное и безопасное место, куда можно было мысленно уйти от всех невзгод.

Ей вспомнилось, как она стояла у переднего колеса, улегшись на капот, чтобы дотянуться как можно дальше своей замшевой тряпкой, и плотно прижавшись бедрами к переднему крылу. Металл был такой горячий, что она чувствовала это даже через мокрую рубашку. Она думала, что Роб в это время вытирал багажник, но внезапно его голова вынырнула из-за капота с противоположной стороны с возгласом: «Бууу!» Джоуди лишь слегка вздрогнула.

— Неужели ты ничуточку не испугалась? — удивился он.

— Должна тебя огорчить.

— Черт! — с досадой произнес он, затем скрестил руки на капоте и положил подбородок на правое запястье. Его лицо было всего в ярде от ее лица и чуточку ниже.

— Не возражаешь, если я просто на тебя посмотрю? — тихо спросил он, не отводя глаз.

— Не возражаю, — так же тихо ответила она, неожиданно почувствовав сухость во рту.

Она тогда осталась лежать на капоте, водя по нему замшевой тряпкой. Роб смотрел на нее, а она на него.

И уже после того, как раскаленный металл стал абсолютно сух, она еще долго водила по нему тряпкой.

«С тех пор машину ни разу не мыли, — вспомнила она. — Надо будет пригласить Боба, когда вернемся домой.

Только когда это будет.

Но ведь не может же так продолжаться вечно, — успокоила она себя. — Ну, может, неделю, в крайнем случае, две. У папы отпуск всего две недели, так что нам в любом случае придется вернуться до его окончания.

А когда мы вернемся, приглашу Роба. Скажу, что машина перепачкалась. Может, позвоню и подожду, пока он придет, сама не буду начинать. На этот раз надену тот же купальник, только не стану напяливать эту ужасную папину рубашку.

Да, да, да, как же».

Она уже слышала его удивленный вопрос: «Боже, Джоуди, что с тобой приключилось?»