Светлый фон

Погасив в спальне свет, Джейн зашла в ванную комнату почистить зубы. Затем прошла в кухню и выдвинула свой «ящик для хлама», где хранилась всякая всячина: резиновые ленты, веревки, клей, скрепки, мелкий инструмент, тесемки и письменные принадлежности. Немного порывшись, отыскала синий фломастер и взяла его с собой в спальню.

Скинув пижамную кофту, она швырнула ее на кровать и подошла к зеркалу.

Поглядывая то на себя, то в зеркало, Джейн аккуратно вывела огромную букву М под правой грудью.

В зеркале она появилась под левой.

Это привело ее в замешательство.

Обдумывая чуть раньше свой план, она долго не могла решить, писать ли свое сообщение задом наперед или нет. Может, МИР мог читать только в такой последовательности? Какое-нибудь расстройство зрения, как знать?

Но МИР почти наверняка обладал нормальными способностями к чтению.

Так что Джейн решила писать справа налево, не меняя порядка букв, чтобы послание мог прочесть любой, кто бы посмотрел прямо на нее; пока она спала.

Но едва приступив к написанию, она обнаружила, что весь фокус состоял в том, чтобы смотреть не в зеркало, а только на себя, сконцентрировавшись на том, как буквы будут выглядеть вверх тормашками, и внимательно следить за рукой с фломастером.

Закончив писать, она зажала фломастер в зубах, прижала руками груди и наклонила голову, чтобы проверить написанное.

Все вроде было нормально, но…

Она подняла глаза к зеркалу и увидела какие-то кривые каракули. Тарабарщина, да и только.

И тогда ее осенило.

Джейн принесла с туалетного столика ручное зеркальце. Затем стала изгибаться и менять положение зеркальца до тех пор, пока не удалось найти в нем отражение своего торса в большом зеркале.

В двойном зеркальном отражении нацарапанное ею на своей коже послание выглядело кривым и неряшливым, но читалось.

МИР!

Вернись, пожалуйста, и скажи, что бы ты хотел, чтобы я сделала. Я готова.

Пришлось немного приспустить штаны, чтобы поместилось «Я готова». Места для подписи не оставалось.

«Можно было бы написать свое имя там, где и он», — подумала она.

Нет, это было бы уж слишком.