— Жэ нэ компре па.

— Лжете!

Старик удивленно нахмурился. И беспомощно посмотрел на Сен-Лорана.

Но Сен-Лоран, казалось, был удивлен еще больше.

— Ну, Жак, он ведь тебя раскусил, прекрати притворяться.

Монсар застыл. Затем медленно покачал головой.

— Да, верно.

— Симона?

— Не знает. В деревне я по-английски не разговариваю. Много лет назад, — война к тому времени уже закончилась, — обстоятельства заставили выучить этот язык.

— Зачем же было скрывать?

— Чтобы не привлекать внимание. Оставаться обыкновенным французишкой из небольшого городка. К тому же пока Симона переводила вам мои слова, у меня выдавались минутки на обдумывание следующих шагов. Затруднения с языком помогали мне сбивать вас с толку.

— Значит, я с самого начала брел впотьмах?

Старик кивнул.

Хьюстон смотрел ему в лицо. И понял еще один трюк, еще одну ложь.

— Синяки. — Монсар потянулся к распухшему лицу. — Грим.

В свете прожекторов это было очевидно.

— Театрально, зато впечатляет, — сказал Сен-Лоран. Им хотелось представить Монсара в глазах Хьюстона и, особенно Симоны, истерзанной жертвой. Но Монсара не били, никто его не трогал.

— То есть, другими словами, вам ничто не угрожает? — спросил Хьюстон у Монсара.

Старик покачал головой.

— Он сильно упал в наших глазах, — сказал Сен-Лоран. — Но ему ничто не угрожает. Было полным идиотизмом с его стороны звонить нам и требовать безопасности для своей дочери. Затем я стал обдумывать создавшееся положение и внезапно понял, что Монсар, сам того не понимая, оказал нам услугу. Мы ведь не знали, где вы скрываетесь. Но зато были наслышаны о вашей настойчивости. Я знал, что вы все равно будете продолжать охоту. Поэтому эти звонки должны были доставить вас в наши руки.