За час до назначенного времени я сидел за рулем припаркованной «Волги». По правую руку тянулся высокой стеной помпезный, зажиточный дом постройки пятидесятых годов; слева был двор, обширный, ухоженный, с детской площадкой, а дальше — еще один дом, сияющий в темноте огоньками уютных окон. Место — хуже не придумаешь: десятки квартир, припаркованные автомобили, прохожие, то и дело идущие по дорожке вдоль дома. С тем же успехом я мог попробовать захватить эту Жанну прямо на Московском проспекте, чего уж. Но выбора не было. Я пристроился позади огромного черного джипа и стал наблюдать; парадная с нужной квартирой, где располагался бордель, находилась метрах в пятнадцати впереди.

Без четверти десять во двор медленно въехал серебристый «Инфинити», стильный, надменный, блестящий. Я вспомнил, что уже видел похожий во дворе того дома, откуда забрал в последний путь Белладонну. Сполз на сидении пониже, только шляпа торчала поверх руля; рука непроизвольно сжала шокер в кармане. «Инфинити» остановился, и я увидел, что следом за ним будто крадучись катится мотоцикл: черно-красный спортбайк с седоком, затянутым в кожу и с черным шлемом на голове; лицо закрывал зеркальный щиток. Тут уж сомнений быть не могло: этот устрашающий агрегат стоял в том же дворе памятной ночью на Пасху. Из серебристого автомобиля вышла Жанна: ее я сразу узнал по кудрявой ржаво-рыжей копне волос, и одновременно с этим остановившийся мотоциклист снял шлем с головы и взмахнул черной толстой косой. Женщина! И какая: даже в сумерках, ослепленный светом фар «Инфинити» и раскосыми, горящими желтым, очами черного байка, я мог различить исходящую от мотоциклистки угрозу. Она подошла к Жанне, что-то сказала, огляделась — слишком внимательно, чтобы можно было считать этот жест машинальным. Я вжался в спинку сидения. Жанна закрыла машину, махнула рукой своей спутнице, и они пошли к двери подъезда; высокая женщина в черном комбинезоне шла сзади и перед тем, как войти, обернулась и еще раз обвела взглядом двор. Потом дверь закрылась. Я остался в машине, покрытый испариной страха.

Охрана — вот о чем я подумал. Глупо было рассчитывать, что после четвертой смерти подряд ведьмы продолжат беспечно прогуливаться в одиночку по вечерам и подставлять шеи под шокер. А уж тем более Жанна, которая, надо думать, чувствовала себя сейчас особенно уязвимой. Наверняка эта женщина в черном, раскатывающая на демоническом мотоцикле, тоже входила в их ковен. Впрочем, это не имело значения. О том, чтобы справиться сразу с двумя, не могло быть и речи: даже захват одной из них в открытом, густонаселенном дворе был затеей более, чем рисковой, что ж говорить про двоих. К тому же, судя по спортивной, высокой фигуре спутницы рыжей ведьмы, по профессиональному взгляду, которым она окинула двор, по общему ощущению решительной силы, в схватке с ней у меня были слабые шансы. Оставалась слабая надежда на совпадение: вдруг мотоциклистка провожала Жанну только сегодня?