Одинцов чуть не вскрикнул, вспомнив тот самый сон в тюремной камере, когда он кладет ноутбук на белую груду, завалившую его друга, и весь лед тает, освобождая тело…

Мозг Одинцова, уже целую неделю подспудно работавший над удивительным явлением под названием «Мефисто», сделав невообразимый вираж, выдал нечто неординарное. Он противопоставит нечестности французов, их «консилиумам», судейскому произволу свою игру. Пусть она будет даже аморальной.

Такой же игрой без правил. Но он отомстит и за Торси, и за Клиши, где его лишили денег, заработанных потом и нервами.

Он взломает этот французский барьер, их круговую поруку, как мощное течение взламывает весной ледяные глыбы.

Только бы Симона согласилась!

Итак, план Одинцова состоял из нескольких составляющих.

Первое: получить шахматную программу, играющую, как он понял, не хуже любого гроссмейстера.

Второе: помощник Одинцова, сидя в машине с тонированными стеклами, снимает информацию на экран своего ноутбука через мини камеры, установленные в очках и авторучке Виктора.

Третье: воспроизводит ходы именно в этой мощной программе, заставляя ту быстро находить сильнейшее продолжение.