Келли взял фотографии. Бегло просмотрев, она вернула их Джеффри.

— Ну и ну!

— Теперь возникает вопрос, достаточно ли будет в суде магнитофонной записи нашей беседы? Если нам, конечно, повезет. По этому вопросу, наверное, лучше всего проконсультироваться с Рандольфом.

— Кто такой Рандольф? — Келли открыла крышечку, чтобы посмотреть, хорошо ли заварился чай, и разлила ароматную жидкость в чашки.

— Мой адвокат.

Джеффри вышел в кухню и позвонил Рандольфу в офис. После того как он представился, его попросили подождать.

Когда Рандольф взял трубку, его голос звучал не очень дружелюбно.

— Где ты сейчас? — резко спросил он.

— Еще в Бостоне.

— Суду уже известно о твоей попытке улететь в Южную Америку, — ровным голосом сообщил Рандольф. — Твой залог вот-вот будет аннулирован. Я уже не знаю, как можно убедить тебя вернуться.

— Рандольф, у меня сейчас голова совсем другим занята, — прервал его Джеффри.

— Мне кажется, ты не до конца понимаешь весь драматизм ситуации. Уже выписан ордер на твой арест, этого достаточно?

— Ты хоть на минуту можешь заткнуться, Рандольф! — заорал Джеффри. — Дай мне хоть что-то сказать! Я не забываю о своем положении с того самого дня, как я в нем оказался. И если кто-то и ошибается насчет этого, то это ты, а не я. Вы, юристы, относитесь к этому как к игре, как к ежедневной работе. Помолчи, дай мне тебе кое-что сказать. На карту поставлена моя жизнь, а не твоя. Я не на пляже все это время загорал, развлекаясь напоследок перед долгим сроком в тюрьме. Кажется, мне удалось обнаружить кое-какие факты, которые могли бы меня оправдать. Сейчас я звоню тебе только для того, чтобы уточнить один юридический вопрос и получить на него ответ. Может, это как-то оправдает деньги, которые я на тебя выбросил!

На мгновение в трубке возникла тишина. Джеффри испугался, что Рандольф положит трубку.

— Ты меня слышишь, Рандольф?

— Какой у тебя вопрос?

— Является ли магнитофонная запись телефонного разговора достаточной уликой в суде?

— А человек, с которым ты разговаривал, знает об этом?

— Рандольф, не будь идиотом, конечно, не знает.

— Тогда не является.