Несколько поздравлений пришли по факсу. Двое ребят, с которыми я учился, поздравляют меня с удачей и шутливо просят дать денег взаймы. Очень милое послание от Мэдилайн Скиннер из юридического колледжа. И целых два — от Макса Левберга. Первое — ксерокопия короткой заметки об исходе процесса, вырезанной из чикагской газеты. Второе — копия статьи из вчерашнего номера крупнейшей газеты, издающейся в Кливленде. В ней подробно изложена суть дела, сам процесс и его исход, а на закуску описаны новые невзгоды, свалившиеся на «Прекрасный дар жизни». По меньшей мере семь штатов, и в том числе Огайо, занялись расследованием деятельности компании. По всей стране недовольные владельцы страховых полисов подают иски. Ожидается, что Мемфисский вердикт породит целую волну обращений в суды.

Ха-ха-ха! Неприятности «Прекрасного дара жизни» приводят меня в восторг. Мы громко хохочем, вспоминая, с каким нелепым видом М. Уилфред Кили пялился на компьютерную распечатку. Да, молодцы из страховой компании здорово повеселили публику.

Из цветочной лавки приносят роскошный букет — подарок от Букера Кейна и ребят из конторы Марвина Шэнкла.

Я ожидал, что телефон раскалится от звонков потенциальных клиентов, но он пока молчит. По словам Дека, с девяти до десяти звонили двое, один из которых ошибся номером. Меня это не беспокоит.

В одиннадцать звонит Киплер, и, на случай, если Драммонд продолжает подслушивать, я снимаю трубку «чистого» аппарата. У судьи любопытные новости, которые и меня касаются. В понедельник, когда до начала процесса мы собрались в его кабинете, я сказал Драммонду, что готов отозвать иск при условии выплаты нам с Дот одного миллиона двухсот тысяч долларов. Драммонд с презрением отмахнулся, и мы отправились судиться. Судя по всему, Драммонд не удосужился передать мои условия своим клиентам, которые теперь уверяют, что отнеслись бы к моему предложению со всей серьезностью. Не знаю, так ли это на самом деле, но, согласитесь — миллион двести тысяч выглядят сейчас для проигравшей стороны куда привлекательнее, нежели пятьдесят миллионов двести тысяч. Как бы то ни было, владельцы компании утверждают, что были готовы выложить эту сумму, а великий Лео Ф. Драммонд совершил чудовищную ошибку, не сумев или не пожелав передать им мое предложение.

Андерхолл, юрисконсульт «Прекрасного дара жизни», в течение всего утра перезванивался то с Драммондом, то с Киплером. В компании не просто рвут и мечут, но и ищут козла отпущения. Поначалу Драммонд отрицал свою вину, но Киплер засвидетельствовал, что все обстояло именно так. Вполне возможно, что и мне придется подключиться. Меня могут попросить изложить эту историю в письменном виде. С удовольствием, радостно соглашаюсь я. Хоть сейчас этим займусь.