По возвращении в Клэнтон я зашел в кабинет Маргарет, закрыл дверь и сообщил ей о только что совершившейся сделке. Она разрыдалась, и у меня, признаться, тоже на глаза навернулись слезы. Ее безоговорочная преданность всегда восхищала меня, и хотя Маргарет, как и мисс Калли, с моей точки зрения, чрезмерно тревожилась за мою душу, она меня, безусловно, любила. Я объяснил ей, что новые владельцы — прекрасные люди, которые не собираются перекраивать газету до неузнаваемости, и что я выговорил как отдельное условие ее новый пятилетний контракт с повышением жалованья. Узнав об этом, она заплакала еще горше.

Харди, печатавший нашу газету к тому времени уже более тридцати лет, плакать не стал. Он был угрюмым, неуживчивым, как всякий наборщик, слишком много пьющим человеком, готовым, коли отношения с новыми хозяевами не сложатся, просто уволиться и поискать другое место. Тем не менее условия своего нового контракта он оценил.

Так же, как и Дейви Басс Болтун. Его новость потрясла, но перспектива получать больше денег примирила с будущим.

Бэгги пребывал в отпуске где-то на Западе, куда отправился не с женой, а с братом. Мистер Рей Ноубл не пожелал подписывать контракт на пять лет с таким ленивым репортером, и я, будучи в здравом уме, не стал настаивать на включении этого пункта в условия сделки. Бэгги предстояло действовать по собственному усмотрению.

В штате редакции работали еще пять сотрудников, и я лично сообщил новость каждому. На это ушло полдня, и, когда дело было сделано, я чувствовал себя выжатым как лимон. С Гарри Рексом мы встретились в заветной комнате у Пепе и отметили событие множеством «Маргарит».

Мне хотелось немедленно покинуть город и отправиться куда глаза глядят, но поступить так, пока не прекратились убийства, было бы нечестно.

* * *

Почти весь июнь профессора Раффины то и дело наезжали в Клэнтон. Они придумывали себе командировки и каникулы так, чтобы, по крайней мере, двое из них постоянно находились возле матери. Сэм редко выходил из дома и, уж во всяком случае, не удалялся от Нижнего города, чтобы иметь возможность защитить ее и в то же время не слишком светиться самому. Дюран все еще представлял для него угрозу, хотя снова женился, а его сыновья-отступники разъехались кто куда.

Сэм часами сидел на веранде, жадно глотая книгу за книгой, играя в шахматы с Исавом или с кем-нибудь еще, кто приходил помочь в деле охраны хозяйки дома. В нарды он играл со мной до тех пор, пока досконально не изучил стратегию игры, после чего предложил играть на деньги — доллар за каждый выигрыш. Я не успел и глазом моргнуть, как проиграл ему 50 долларов. Разумеется, подобное азартное занятие хранилось в глубокой тайне от мисс Калли.