Может быть, страдание имело свою цель, но Ханна понимала, что если она выживет, то полной мерой постарается использовать то, что находилось у нее между ушами…
Замки в ее комнате щелкнули, и дверь отворилась.
Ханна спрыгнула с кровати и увидела Уолтера. Он перешагнул порог, держа в руках вещи, которые были на ней в ночь похищения. Джинсы и толстовка были аккуратно сложены стопкой. На запястье у него болтался пластиковый пакет, в котором лежали ее сапожки.
Уолтер швырнул пакет и одежду на пол.
— Одевайся.
Что-то случилось. Макияж, с помощью которого Уолтер скрывал свои ужасные шрамы, в нескольких местах размазался. Она увидела толстые, красные рубцы и коричневые пятна сгоревшей кожи. Глаза у него блестели. Неужели он плакал?
— Одевайся, — повторил Уолтер. Волосы его были в беспорядке и торчали в разные стороны, как если бы он только что вскочил с постели. На нем была теплая куртка.
— Куда мы едем?
— Я отвезу тебя домой.
Ханна уже открыла было рот, чтобы задать вопрос, но спохватилась.
Но она все-таки должна была задать вопрос. Она должна была знать правду!
— Почему ты отпускаешь меня?
— Мария сказала, что это будет правильный поступок.
Ханна подняла с пола свою одежду. От нее пахло смягчителем ткани. Оказывается, Уолтер выстирал ее.
На этот раз Уолтер не стал выходить из комнаты. Ханна унесла одежду за занавеску и быстро переоделась.
Когда она вышла оттуда, Уолтер уже держал наготове наручники.
Он не стал просить ее повернуться. Он рывком завел ей руки за спину и защелкнул наручники у нее на запястьях. Ханна не сопротивлялась. И даже когда он завязал ей глаза черным платком, она не оказала сопротивления. Уолтер схватил ее за локоть и потащил по коридору, словно спасаясь от кого-то.
Он помог ей подняться по лестнице. Ханна перешагивала через две ступеньки, сердце ее сжималось от страха, наручники больно впились в кожу. Почему он так спешит? Что-то случилось, что-то плохое. Ханна ничего не видела, не могла различить ни одной тени или знакомых очертаний. Ее окутывала полная темнота.