Верь, если даже и совсем единство Бога явным ханжеством окажется. Раем одарят шумным одного. И он навсегда алтарь там, одной жизни единой на единоверии установит. Может, рано еще, триумфатор?

Я быстро сделал пометки:

В-Е-Д-И-С-Е-Б-Я-Х-О-Р-О-Ш-О-И-О-Н-А-Т-О-Ж-Е-Н-Е-У-М-Р-Е-Т ВЕДИ СЕБЯ ХОРОШО, И ОНА ТОЖЕ НЕ УМРЕТ.

В-Е-Д-И-С-Е-Б-Я-Х-О-Р-О-Ш-О-И-О-Н-А-Т-О-Ж-Е-Н-Е-У-М-Р-Е-Т

ВЕДИ СЕБЯ ХОРОШО, И ОНА ТОЖЕ НЕ УМРЕТ.

— Веди себя… — начал читать Макдермотт.

Я протиснулся к телефону на его столе, схватил трубку и набрал номер так быстро, что в первый раз ошибся.

— Центр юридической помощи детям.

— Позовите, пожалуйста, Шелли Троттер.

— Шелли… Ее нет. Я могу…

— Она была на работе?

— Она… С кем я разговариваю?

— Это Пол Райли.

На заднем плане послышались голоса. Я узнал Рину Шоэдер — старшего юриста, начальницу Шелли. Кто-то произнес мое имя. Затем в трубке заговорил другой голос:

— Пол, это Рина.

— Рина, где Шелли?

— А я хотела вас об этом спросить. Сегодня она не пришла на работу. Пропустила судебное заседание и нашу ежемесячную…

Я повесил трубку.

— Напишите ее адрес, — велел Макдермотт.

Столетти взяла свою куртку. Я быстро написал адрес в блокноте и бросился к выходу. Я услышал, как Макдермотт давал указания по телефону: