– Конечно. Садись.

– Ничего, что там дети без присмотра? Правда, там Клэй поблизости, фермера изображает.

– Он в папу пошел, любит в земле поковыряться. А дети в порядке, не беспокойся.

– Тогда, может, пройдемся вдоль фасада?

– А что такое?

– Вдоль фасада, говорю, – повторил он и взял ее под руку.

– Форрест, ты заставляешь меня нервничать, а у меня в кои-то веки такой день хороший выдался!

– За это прости. Извини, что порчу тебе чудесный день.

– У меня опять неприятности? ФБР?

– Нет, ничего похожего. – Брат провел ее вокруг дома и вывел к парадному крыльцу. Подальше от глаз и ушей. – Речь идет о Прайвете, том частном сыщике из Флориды.

– Я помню, кто такой Прайвет! – рассердилась Шелби. – Он что, наконец открыл тебе, кто его заказчик?

– Нет, и уже не откроет. Сегодня рано утром его обнаружили мертвым. Секретарша нашла.

– О боже! А что случилось?

– Судя по всему, застрелили между десятью и двенадцатью вечера, и похоже, из того же пистолета, что и Уоррен.

Казалось бы, она уже ничему не должна удивляться, и все же Шелби испытала шок.

– Так его убили?

– Именно так. Внешне выглядит как ограбление – или его имитация. Такое неряшливое, знаешь ли, ограбление. А потом выясняется – так следаки говорят, – что он был убит за своим столом. При этом в столе у него лежала девятимиллиметровая пушка. И он ею не воспользовался. И никаких следов борьбы. Выстрел в голову, как и в случае с Уоррен. Не в упор, но с достаточно близкого расстояния.

– Погоди, дай дух переведу. – Шелби поставила руки на пояс и слегка подалась вперед. – Мне он не нравился. Он меня пугал – и когда в Филадельфии заявился ко мне в дом, и когда проследил за мной до самого Риджа. Все вынюхивал. Но ведь когда ты его приструнил, он же убрался!

– У него в кабинете нашли фотографии, твои и Кэлли. И в компьютере тоже.

– Кэлли?