— Похоже, в своем стремлении защитить доброе имя семьи старик был готов на все.

— Я вот все думаю, сколько раз за эти пять лет Мэтью Джефферсон, вспоминая о том, что случилось, кусал себе локти, что в тот день кинулся сначала к отцу, а уж потом к копам? Позвони он сначала в полицию, кто знает, как все обернулось бы? — вздохнула Эми.

— Зато я точно знаю, что в тот вечер, когда я приехал к нему, он думал как раз об этом, — пробормотал я. — Я, как последний дурак, оставил парнишке на двери комнаты записку, а этот бедняга прочел ее и решил, что Гальончи с Дорэном явились в город по его душу. И пустил себе пулю в рот. Да, мне кажется, он тогда подумал как раз об этом.

На следующее утро я проснулся в квартире Эми, ее мягкие волосы щекотали мне плечо. Я долго любовался ею, наблюдая за тем, как слегка вздымается и опускается ее грудь, когда она дышит, как уютно посапывает она во сне, и мне было хорошо просто от того, что я могу лежать и смотреть, как она спит. Если вы думаете, что мы спали в эту ночь, то ошибаетесь: мы проговорили почти до утра, Эми рассказала то, о чем даже словом не обмолвилась в полиции: о чем она думала и чего боялась, когда очнулась в наручниках, с заклеенным ртом, и поняла, что ее куда-то везут в машине, о чем она думала, когда оказалась в трейлере, и что ей пришлось пережить, когда в трейлер бесшумно проскользнул Дорэн, а потом вокруг загрохотали выстрелы. Рассказала она мне и о том, как мурлыкал себе под нос Гальончи, когда, устроившись в углу, чистил и смазывал свой дробовик, пока ждал возвращения Дорэна, как от него одуряюще пахло одеколоном и как, заметив на себе ее взгляд, он улыбался ей такой улыбкой, от которой у нее пересыхало во рту и шевелились волосы на затылке. Даже когда я ворвался в трейлер, она все еще не верила, что это конец, потому что там оставался Дорэн, и что, увидев, как Тор послушно сунул свой «глок» в кобуру, она окончательно поняла, что погибла.

Она говорила, говорила и никак не могла остановиться. А потом, когда она окончательно выдохлась, пришла моя очередь — и я тоже рассказал ей кое-что, о чем она еще не знала. А потом мы как-то разом вдруг уснули. Сейчас на часах было уже около девяти. Я чуть ли не за шиворот вытащил себя из постели и заставил подняться. К счастью, Эми даже не шелохнулась. Я босиком прошлепал в ванную, наскоро принял душ, растерся полотенцем, а потом отправился варить кофе.

Полчаса пролетели незаметно, но Эми не спешила проснуться. Сказать по правде, я надеялся, что она все-таки проснется: почувствует аромат кофе, придет на кухню, и мы еще поговорим — просто чтобы убить время и хоть немного отсрочить разговор, который мне заранее был неприятен, хоть я и понимал, что избежать его мне не удастся. Тем не менее я ждал напрасно — надеждам моим не суждено было сбыться. Что ж, ничего не поделаешь. Эми необходимо было выспаться. Ну а мне предстоит встреча, о которой я когда-то страстно мечтал. Жалко, потому что сейчас я отдал бы что угодно, лишь бы она не состоялась.