Должен также признать, как один из авторов концепции, что мы недооценили интеллектуальный и духовный потенциал о б ъ е к т а, ошибочно посчитав его деградантом. В известной мере он, конечно, и является таковым, но тогда уж давайте обратимся и к себе и зададимся вопросом: а мы сами не являемся в той же мере опустившимися людьми или же мы все время идем по восходящей?

Признаюсь вам: он мне понравился. Безусловно, он во многом стандартен, хотя «леди Памела» со мной здесь едва ли согласится – это ведь она назвала его человеком эпохи Возрождения, и она вряд ли шутила, будучи очарованной его мощной, всесокрушающей любовью к давно утраченной возлюбленной. Женщины это чувствуют гораздо острее нас, мужчин. Нам ведь не хочется признавать, что существует кто-то, способный на такие чувственные порывы, длящиеся десятилетиями… И вот здесь я подхожу к главной опасности, подстерегающей о ч е в и д н о нас, – к нашей несравненной «Агнешке».

Я любовался ею на всем протяжении этого месяца. Она столь самозабвенно предавалась своей роли, что вскоре уже трудно было догадаться, а помнит ли она сама, что зовут ее по-другому и что она вовсе не прекрасная полячка, а малоизвестная драматическая актриса из Минска, которая за самый большой гонорар в своей жизни (50 тысяч долларов) должна убедить стареющего мужчину, что она именно та, кого он, казалось бы, безвозвратно потерял.

Ну что ж – убедила, и хорошо убедила. И я спросил себя, а готов ли я отдать т а к и е деньги за то, чтобы мне вернули женщину, которую я любил в молодости, и вернули именно в той поре свежести и первых чувственных пробуждений, какие сводили меня когда-то с ума? И я ответил себе: н е з н а ю. А он знал и отдал, не моргнув глазом! Так ведь и не только деньги были бы препятствием моему порыву, а более даже страх перед неизвестностью, стыд за свое физическое и духовное убожество, за свою несостоятельность. Эта сцена, когда Аги незаметно (эльф, все-таки!), входит в ванную комнату, и зачарованно смотрит, как он пытается снять свое возбуждение мощной струей холодной воды, до сих пор стоит у меня перед глазами, раздражая своим крайним и неприличным физиологизмом, хотя возьмись я снимать фильм, сцену эту непременно бы оставил, даже рискуя завоевать сомнительную славу порнографа.

Вы спросите меня, а чем «Агнешка» опасна? Да уже одним тем, судари мои, что составила прекрасную пару нашему о б ъ е к т у, полюбив его столь же страстно, как и он ее. То, что она сообщила ему о своей предполагаемой беременности, – не сценарная заготовка, не смелый экспромт, а реальность. Так что приходится удивляться, что она еще не рассказала ему в с е. Но это не за горами, и тогда он аннулирует завещание, в лучшем случае выплатив нам выходное пособие, а в худшем… Даже и не хочу думать об этом. Пока что ее сдерживают деньги и опасность лишиться всего, в том числе и его самого.