А важно было то, что я более непреклонен. По крайней мере, в этом вопросе.

Не бывает простого выбора. Я был гибким, но в подобных случаях проявлял решительность и даже упрямство.

Я смогу справиться с Никки, какие бы трудности не вклинились в наши с ним отношения. Наши пути пересекутся, только если я решу вновь вернуться сюда.

Может, Алистер был прав: я жажду азарта, сложных случаев, которые могут найти меня только в Нью-Йорке?

Может, да. А, может, и нет.

Горячий эспрессо взбодрил меня. Я осушил чашку и заказал ещё одну.

Кто-то поставил на проигрыватель за моей спиной пластинку, и из угла полились звуки скрипки. Я сидел и наслаждался простым присутствием здесь этим снежным ноябрьским вечером. Один из многих. Безликий.

В кофейне я сидел долго.

Когда я засовывал в карман письмо от Никки, мои пальцы нащупали что-то ещё.

Я вытащил клочок бумаги.

Это было предсказание из юэбина, который мы ели с Алистером и Изабеллой тем вечером в кафе. Я положил его в карман и забыл.

Я положил его перед собой и разгладил пальцами. Разум мой заполнился мыслями о Изабелле — потому что тот вечер в Китайском квартале теперь навечно будет у меня ассоциироваться с Изабеллой.

«Первый шаг к лучшему будущему — вообразить себе его».

Я провёл пальцем по листку бумаги.

Он вызывал у меня тёплые воспоминания.

Я положил его к другим бумажкам, которые собирался выбросить. Но потом передумал, аккуратно сложил и поместил в бумажник.

Я снова вышел под снегопад, где мерцали вывески театров и отбрасывали на укрытую снегом землю серебристо-голубые тени.

Призрачные образы, которые исполняли этой ночью рядом со мной свой собственный танец.