Глава двадцать пятая

Глава двадцать пятая

Два номера для группы в мотеле «Дэйз Инн» на Западном бульваре Сансет Тру не понравились. Он решил, что окна слишком открыты со стороны парковки на восточной стороне здания, и хотя группы в «юконах» будут посменно дежурить с биноклями и приборами ночного видения, все равно ему это не нравилось. Он заставил поменять номера так, чтобы окна выходили на запад, где их загораживало другое здание. Потом он вернулся в свой номер, расположенный дальше по коридору, распаковал вещи, плеснул в лицо холодной воды из-под крана, лег на кровать навзничь и так и лежал, пока звонил жене и спрашивал, как проходит день.

«Тут все нормально, — говорил он ей. — Калифорнийское солнышко. Трафик не слишком плотный. Группа сегодня дает удаленное интервью из клуба „Кобра“ — да, так он называется, — Нэнси Грейс, если хочешь, посмотри вечером ее шоу. Помнишь человека из агентства по поиску талантов, я тебе про него рассказывал? Роджер Честер? Это он устраивает. И мне должны позвонить люди Греты ван Састерен, сделаем парочку радиоинтервью перед концертом. Ну, в общем, складывается такая же минута безумия, как вчера».

Ее фраза: «минута безумия». Период хаотической деятельности, когда остается лишь пригнуть голову и держаться, как кот на шторе.

Он ей сказал, что все под контролем. У него есть все, что ему нужно. Да, он знает, что забыл рыбий жир, оставил его на полочке с витаминами. Паровой утюг плохо работает. Наверное, они на всей полке выбрали единственный дефектный. Но все, что надо, у него есть. Он сказал ей про пальмы, которые растут прямо на улице, совсем как в кино, и ей бы до безумия хотелось посмотреть обувной склад «Офф Бродвей», который тут почти через улицу. Он попросил ее не волноваться, он найдет место, где будет хороший салат-бар.

Он не стал ей говорить, что у него «Дом блинчиков» через дорогу, потому что она знает, как он любит смешивать блинчики с сиропом, хрустящий бекон и капающие желтком яйца в невероятную вкуснятину пира, веселым сердечным смехом толстяка, ржущего над таблетками «Омега-3». Но такой пир он себе позволял нечасто. Только когда «Дом блинчиков» поблизости попадался.

«Люблю тебя», — сказала она ему.

«Люблю тебя, — ответил он. — Завтра позвоню».

Это можно было и не говорить: он ей звонил каждый день, когда бывал в командировках.

«Береги себя», — сказала она ему.

«Непременно», — ответил он.

Такой вот ритуал, прикосновение рук на расстоянии.

Он положил телефон и лег на спину, глядя в творожно-белый потолок и гадая, когда это надо сделать и надо ли.