— Скажите, а чем отличается ночная смена от дневной? — задала Лолита намеченный вопрос Эльдару, когда они вернулись в дежурную часть.

— Ночью бывает так, что даже отойти некогда. Чаю попить не успеваешь, — признался Драхматулин. — Бывает, что нас вызывают из-за незапертой форточки. Приезжаем, а окна вообще без форточек — стеклопакеты. А форточка есть, но у соседа, и вот ее-то и надо, видите ли, закрыть, и сделать это должен не кто-нибудь, а именно мы, представители исполнительной власти. Ты им объясняешь по-русски: булочки печет пекарь, слесарь выполняет свою слесарную работу, а закрывать форточки, да к тому же еще и чужие, — совершенно не наша работа! А они говорят: «Зачем тогда вы есть?»

Камера еще раз прошлась по лицам задержанных, циферблату часов и набору телефонных аппаратов, расставленных на столе дежурного.

— Вот и заканчивается наша ночная работа в дежурной части. Скоро на место этой смены заступит другая и продолжит непрерывную вахту, — завершала Лолита свои комментарии к отснятому за ночь материалу. — Стрелки часов продолжат свой привычный путь по циферблату. Калейдоскоп городской жизни, складываясь в причудливые узоры, будет по-прежнему усложнять человеческие судьбы, и чьи-то взволнованные руки рано или поздно станут вновь и вновь набирать известный каждому короткий телефонный номер.

Глава 38 ПЕШИЙ МАРШРУТ

Глава 38

ПЕШИЙ МАРШРУТ

В такие дни он двигался словно во сне и иногда не мог вспомнить некоторые детали своего путешествия, иные же, напротив, запечатлевались в его сознании на долгие годы. Это было интересное состояние, чем-то похожее на опьянение, иногда граничащее с полуобмороком, — для себя он называл его «поиском следа».

Но сегодня Корней выбрал другую игру, которую можно было назвать «Возвращение к добыче». Ему надо было всего лишь пройти километр-другой, чтобы отпереть дверь своего гаража, и там…

До чего же все-таки люди дурные, а? Ну сколько им можно объяснять: будьте бдительны, никуда не ходите с незнакомыми людьми! Ну-ну, а со знакомыми что, можно? Нет, ребята, это для вас может быть еще опасней! Уж он-то эти дела изучил досконально! На его памяти в моргах бывали такие случаи, что кому расскажешь, так тебе еще и не поверят!

Ну не в самих, конечно, моргах — это уж он так привык выражаться, — происходит-то все там, в чьих-то квартирах, на лестницах, в темных подворотнях, а уж потом все это становится известно тем, кто, так сказать, является предпоследней инстанцией. Последняя-то, ясный перец, — мать сыра земля! Но там-то уже, как ты понимаешь, никаких вопросов к клиенту не возникает, поскольку он вдруг становится прекрасным мужем и отцом, сыном и братом, сослуживцем и гражданином… Да, любят у нас людей только после смерти! А при жизни даже того, что ты человек, не замечают. Вот такой народец!